СОДЕРЖАНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ
Выпуск
1
12 марта, 2018 года
9
Жизнь космоса в образах человеческой культуры
Все слайды галереи открываются
Анатолий Скобелкин
В гостях у
двенадцати месяцев.
Сказочные области звездного неба
I
Русское слово «сказка» – одного корня с «глаголом» наших поэтов. Сказать – значит сотворить.
Когда Глагола творческая сила
Толпы миров воззвала из ночи,
Любовь их все, как солнце, озарила,
И лишь на землю к нам ее светила
Нисходят порознь редкие лучи…
Сказки – солнце нашего детства. Вернее – солнца. Много солнц, целое звездное небо. Лучи их согревают любовью наши первые земные годы, проникая в маленький внутренний космос, в котором мы еще совсем не умеем жить. Сказки зажигают в нем самые первые понятия, «первоглаголы», точно так же, как звезды зажигают в своих системах новые эволюции. Глагол – часть речи, обозначающая действие; сказочный глагол всегда несет в себе особенно летучее действие, много увлекающего огня. Звездный язык также построен на непрестанной передаче действия огня и света от луча к лучу, от звезды к звезде, от образа к образу. Будь то египетские Деканы, владыки каждого часа ночи, передающие друг другу дежурство по небу, или наши европейские Двенадцать Месяцев, по очереди берущие посох у негаснущего костра в заповедном лесу, но по их указу одна повесть сменяет другую, впрочем, никогда полностью не повторяясь.
Доверившись такому порядку вещей, за выбором сказки лучше всего отправиться именно туда, где сходятся все месяцы года и часы дня – к Северному полюсу небосвода. Там, если на небе и в душе ясно, мы сможем увидеть расположенные большой дугой звезды, олицетворяющие собрание Месяцев из любимой всеми детской сказки, точно как на кадре из прекрасного советского мультфильма 1956 года (рис. 1 и 2). В самом центре лесной поляны горит костер.
Гори-гори ярче,
Лето будет жарче,
А зима теплее,
А весна милее!
Гори-гори ясно,
Чтобы не погасло…
Можно открыть
Область полюса полна невидимого огня, питающего жизнь планеты. Отсюда этот огонь растекается по всем меридиональным направлениям, по всем широтным поясам. Куда бы мы ни «шагнули» с полюса, в любой части неба и земли мы будем находить тот же огонь. Астрономический смысл сказки о Двенадцати Месяцах и подснежниках связан с «апрельским» созвездием Андромеды (рис. 3). Солнце в наше время проходит его эклиптические долготы как раз в течение всего апреля – начала мая. Но из-за прецессии земной оси это созвездие, как и другие, постепенно перемещается на календаре от зимы к лету, примерно на один день за каждые 72 года. Шесть-семь тысяч лет назад оно было новогодним! И верно, бедная падчерица, одетая Месяцами в новую шубку в канун праздника, стала похожей на Снегурочку (рис. 4).
Более того, каждый из Месяцев у костра говорит, что также хорошо знает эту девушку по ее трудам во всякую пору года. Такой полный круг забот одного созвездия совершается за 25,5 тысяч лет прецессии. Сказка оказывается поучительным путешествием во времени для детей и взрослых, соединителем далеких эпох, когда непосредственная память о них давно утрачена, но суть переживаний и борьбы жива. В то суровое «зимнее» время, шесть тысяч лет назад, жизнь нашей героини, судя по сказке, была очень тяжела. И когда девушка оказалась в безвыходном положении, в глухом замороженном лесу, Двенадцать Месяцев спасли ее, показав на минуту далекое будущее, то время, когда окружать ее будет цветущая весна (рис. 5). Наше время. Обещание весны и подснежники освободили одну душу от рабства. Разве это сказка? Вдохновляющая сила будущего реальна, когда основана на точном знании. У Двенадцати Месяцев оно есть. На прощание Месяцы дарят доброй девушке тройку коней и сани, и к ним звонкие колокольцы, для доброй дороги к дому. Счастливого пути тебе, зеркалом дорога!
Разве это сказка? Вдохновляющая сила будущего реальна, когда основана на точном знании. У Двенадцати Месяцев оно есть. На прощание Месяцы дарят доброй девушке тройку коней и сани, и к ним звонкие колокольцы, для доброй дороги к дому. Счастливого пути тебе, зеркалом дорога!
Наш путь же с этой сказки только начинается. Не отправиться ли нам теперь туда, где живут огненные кони? Очень хочется посмотреть их на воле, на широком поле. Если найдем дорогу, то попадем в новую сказку, и даже не одну. Верными путеводителями для нас будут навигационные звезды и знакомые созвездия.
II
В древнем Вавилоне три главные звезды нашего современного созвездия Пегаса (их общепринятые арабские названия – Шеат, Маркаб, Альгениб) вместе с главой соседней Андромеды (Альферац) образовывали созвездие «IKU», что значит «Поле». Оно представляло собой внушительных размеров четырехугольник (14°х18°), засеянный, разумеется, звездами. Очень интересно: с одной стороны – крылатый конь, с другой – большое поле. Это как раз то, что мы искали.
Ночь настала, месяц всходит,
Поле все Иван обходит,
Озираючись кругом,
И садится под кустом;
Звезды на небе считает
Да краюшку уплетает.
Вдруг о полночь конь заржал…
Караульщик наш привстал,
Посмотрел под рукавицу
И увидел кобылицу.
Кобылица та была
Вся, как зимний снег, бела,
Грива в землю, золотая,
В мелки кольца завитая…
Почти двести лет назад наш сибирский самородок Петр Ершов принес в литературный Петербург сложившееся в среде зауральских народных сказителей чудесное повествование о Коньке-горбунке, а вместе с ним и всю щедрость звездного неба великой Западно-Сибирской равнины. Свет и огонь слова и образа льются в нем через край. Издавали и иллюстрировали эту сказку много и охотно, но никто не представил ее лучше, чем художники-мультипликаторы «Конька-горбунка» студии «Союзмультфильм» в 1947 году. Летящая с Иваном по звездному небу огненная кобылица оставляет неизгладимый след в детской памяти на всю жизнь (рис. 6). А на следующем рисунке – она же, всегда летящая по звездному небу над нашими головами (рис. 7). «Пегас» – «Поле». Славный детеныш ее, горбунок, тут же, рядом, перед глазами, со вполне официальным названием «Малый Конь», Equuleus.
Первая часть сказки Ершова вращается вокруг покражи старшими братьями Ивана двух золотогривых его коней, и вокруг найденного им и Горбунком на лесной полянке («малом поле») жароптицева пера. Кульминация действия наступает в царской конюшне, когда Иван, ухаживая по своей новой должности за конями, освещает конюшню волшебным пером. Чудесный свет пера, заливающий всю картину (рис. 8), объединяет в одно целое большую область звездного неба от созвездия Дельфина до созвездия Андромеды (см. снова рис. 7: теперь на нем Пегас изображает уже не кобылицу, а пару благородных ее сыновей, а Дельфин – приспособленное Иваном вместо лучины перо Жар-птицы). А таинственный момент выпадения Пера из крыла космической Жар-птицы (созвездия Лебедя), давший начало всей чудесной повести, мы также покажем с помощью прикладного искусства, репродукции авторской картины (рис. 9):
Мораль в этой сказке та же, что и в «Двенадцати Месяцах». Зависть к дарам чужой судьбы, завоеванным бесхитростным служением, находчивостью, верностью не приносит добра самим завистникам. Волшебный огонь пространства, льнущий к чистому сердцу, обжигает людей нечистых и коварных, превращает их в собак или варит в котле, а то и загоняет на годы во чрево кита.
Если мы осмотримся в окрестностях Пегаса, особенно, если сумеем повернуться так, чтобы он был, как положено, копытами вниз, гривой вверх (что непросто в Северном полушарии и естественно в Южном), то сможем уловить таинственный момент превращения коня в оленя (рис. 10). Созвездие Водолея – Оленьи Рога! Красавец Златорогий Олень из одноименной карпатской легенды выбегает из леса на зов дудочки спасшего его мальчика Василька (рис. 11, кадр из мультфильма 1979 г. студии Киевнаучфильм).
Царственный карпатский олень этот – родной «сказочный» брат индийской Золотой Антилопы, и по точному повторению сюжета, и по счастливой развязке. Только пострадать ему пришлось много больше своей далекой сестры – ведь золото нездешнего мира он все время открыто носил на себе, озаряя светом леса. Как уйти такому свету от человеческой алчности, тем более, если она разгорелась в могущественном и жестоком короле?
Пойманный обманом олень был закован в цепи, и королевские слуги распиливали отрастающие рога на золотые монеты до тех пор, пока верный Василько не проник в темницу и не освободил своего высокого друга с помощью одного доброго воина. Зная теперь и астрономическое значение образа, можно было бы сказать, что дружба и верность возвратили в Карпаты светлую эпоху Водолея.
А нашей многострадальной Руси приходится еще ждать и ждать светлых времен. Ее пространство все еще наполнено негативными образами, которые встают на путях сказочных и реальных героев русской земли. Даже созвездие Пегаса, традиционно связываемое с полетом поэтического воображения, здесь выглядит устрашающе, как трехголовый летающий ящер, незабываемый Змей Горыныч русских сказок (Ниже, рис. 13 и 14).
В детстве мы все мастерим из тонких реек прямоугольную рамку, перекрещенную по диагоналям, обклеиваем тонкой пленкой или бумагой и, подвязав хвост подлиннее, запускаем в небо змея. Выясняется, что мы просто делаем малую и безобидную копию того, что уже есть на небе и было на земле. Природа когда-то создавала реальных летающих ящеров, и очень больших, и столь же опасных. Если бы люди в те времена возделывали хлебные поля, то задача их была бы посложнее, чем у Ивана в «Коньке-горбунке». Создатели замечательного фильма «Илья Муромец», откуда мы взяли кадр для иллюстрации, постарались на славу: такой Змей Горыныч должен был вызвать и вызвал к действию спящие на Руси богатырские силы, на погибель себе и орде Калина-царя. Из этой славной победы вырастет потом знаменитый образ Васнецова трех богатырей на конях. Так с участием неба веками создается смысловое поле народной культуры.
И вот в движении русской культуры настал такой удивительный и краткий период, когда она творила не массами, а создала одного равного себе гения, вручив ему ключи от всех тайн творящего слова. Родился Александр Сергеевич Пушкин. Глагол поэта заговорил языком сказок, да каких! В них соединились быль и небыль, земля и небо, старое и новое, сполна воплотилось вечно волнующееся и стремящееся душевное существо нашего народа.
Некоторые образы в сказках Пушкина новы до откровения, и вместе с тем как будто давно знакомы. В чем здесь секрет? В некоторых случаях это несомненно действие доисторической памяти о наших расовых предках, их землях и морях. А в некоторых – все те же первообразы звездного неба, общие и нам, и далеким предкам, где бы и когда они ни жили.
Пушкин прямо с неба взял свою Золотую Рыбку; правда задолго до него Евдокс, ученик Платона, уже назвал это созвездие Дельфином. Но в Греции была своя мифология, связанная с Аполлоном и основанием Дельф: там божественный дельфин в высоком прыжке взлетал на корму рыбацкого корабля. В пушкинской же сказке морская владычица, исполняющая желания, поднимается на волне над поверхностью моря тем выше, чем больше вырастают запросы жадной старухи (рис. 15,16). Когда они становятся выше того, что может дать само небо, рыбка перестает отвечать на мольбы старика и «… уходит в пучину морскую».
видно, что созвездие Рыбки отстоит от эклиптики на 30°. Такой высоты волна в звездном мире, конечно, будет соответствовать сильнейшей буре в земном, природном, окияне-море. Человеку возбуждать такие стихии своими желаниями не следует, и к уроку, преподанному Пушкиным, всем полезно чаще возвращаться.
А нам пришло время проститься с гостеприимной сказочной областью. До свидания, Поле! Твои звезды стали понятнее и ближе. Напоследок шепнем Золотой Рыбке, что, читая Пушкина, мечтаем и сами побывать в том краю, где
… о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя.
Там в облаках перед народом
Колдун несет богатыря…
И – чудо! – небесная сфера приходит в движение, через меридиан проходит 23-й час прямого восхождения, потом равноденственный нулевой, 1-й, 2-й… 4-й… Сфера останавливается, мы почти у цели.
III
Могучая архитектура ночи!
Рабочий ангел купол повернул,
Вращающийся на небесных кронах,
И обозначились между стволами
Проемы черные, как в старой церкви,
Забытой Богом и людьми.
Но там
Взошли мои алмазные Плеяды…
Ниже и левей
В горячем персиковом блеске встали,
Как жертва у престола, золотые
Рога Тельца
и глаз его, горящий
Среди Гиад,
как Ветхого Завета
Еще одна скрижаль.
Проходит время,
Но – что мне время?
Я терпелив, я подождать могу,
Пока взойдет за жертвенным Тельцом
Немыслимое чудо Ориона…
Да, вместе с другим высоким поэтом, Арсением Тарковским, этой картины стоит подождать. Ответив сказочному настроению, небо откроет нам самое сердце пушкинской поэмы «Руслан и Людмила», ту решительную сцену, где Руслан и Черномор
Летят над мрачными лесами,
Летят над дикими горами,
Летят над бездною морской…
Чудо Ориона здесь – чудо полета в космической бездне храброго Руслана (рис. 17), ухватившегося за бороду коварного чародея. Компактная группа звезд вокруг яркого глаза Тельца (Альдебарана) и шлейф мелких звезд правее Ориона так и тянут за собой небесного витязя; в этом легко может убедиться в первый же звездный вечер и тот, кто чуда еще не видел, и тот, кто видел его, но по-другому. Сам Руслан говорит Черномору:
Лети хоть до ночной звезды,
А быть тебе без бороды!
Для художественной иллюстрации звездного образа мы выбрали из многих десятков достойных одну очень красивую картину палешанина Б. Парилова (рис. 18). Искусство Палеха, слово Пушкина, и звездное небо – вот формула созданной им сказочной красоты!
Выше Ориона пролегает Млечный Путь. Он поднимается здесь наклонной размытой полосой, как звездный дым при слабом восточном ветерке. Прямо над Орионом находится не заходящее в наших широтах созвездие, напоминающее печь с трубой.
Там русский дух… там Русью пахнет!
На самом деле, по науке, это Возничий. Не ведая того, народная фантазия своим путем пришла к той же реальности и сделала из печи средство передвижения в сказке «По щучьему велению» (рис. 19 и 20). Самая яркая звезда созвездия, Капелла, по традиционным астрологическим описаниям передает человеку непоседливый дух, крайнюю любознательность и тягу к приключениям и озорству. Что ж, именно таков наш затейник Емеля. (На западе Европы у него есть сказочный братишка, Буратино. Очаг в каморке у папы Карло на этом месте также легко представить, и Карабас не так уж далек от Черномора).
И здесь нас сопровождает искусство Палеха! На этот раз художника С. Адеянова. Но и довоенный кинофильм по сказке, снятый на Кольском полуострове, тоже очень хорош. Самоходная печь летит по полям, и в каждой сцене творится не заумная магия, а веселое и смелое волшебство, свойственное молодому духу. Особенно живо снят разговор щуки с Емелей у проруби. Если спуститься с высоты Возничего, как с горки – к реке, то можно застать и сказочную Щуку, высунувшуяся из воды, как на кадре из этого фильма (рис. 21 и 22). В ее роли на небе снялся Кит.
Интересно сравнить атмосферу двух сказок: «По щучьему велению» и «Сказки о рыбаке и рыбке». Обе они посвящены исполнению желаний за добро, но Емеля молод, а рыбак стар; царевна капризна, но отходчива, а старуха упряма и зла. Невольно думается, что в этих различиях сказываются и общие свойства тех областей неба, где разыгрываются сказки, лучевые свойства конкретных звезд. Потенциал же Возничего далеко не исчерпан образом Печи, даже как средства передвижения, не говоря уже о других известных и возможных образах. Крайне оригинальное существо из этого ряда не так давно родилось в воображении Корнея Ивановича Чуковского, когда он описывал похождения доктора Айболита в Африке – Тянитолкай (рис. 23 и 24). Добавление к созвездию всего одной звездочки – 7Cam – дает и вторую голову фантастическому животному, и обратное направление движения (по желанию). Тянитолкай «весь не спит никогда», как и созвездие Возничего у нас никогда не заходит.
Для стран, расположенных в умеренных и высоких северных широтах, остается, однако, недоступной красивая и масштабная картина, связанная с этим созвездием; но вот в Индии, на родине Золотой Антилопы, ее можно наблюдать на звездном небе. Пока мы не в Индии, охватим мысленно ту область к югу и к западу от «одноглавого» образа благородного животного, где находятся устье реки Эридан и созвездие Феникса (рис. 25).
Антилопа вверху на лестнице высекает передними копытами россыпи золотых монет (рис. 26), они скачут все ниже по ступеням и падают вокруг лежащего в груде золота раджи (рис. 27). Он кричит «Довольно!!», но остановить вызванный на себя поток уже не может.
Урок серьезный. Каких-то десять минут назад раджа смеялся над «глупым животным», утверждая, что золота не может быть слишком много. В отношении небесного золота, вообще говоря, так и есть, но в другом смысле: его там ровно столько, сколько нужно для жизни. Всей жизни, на всех широтах и на всех континентах. Распределено оно на небе если не равномерно, то мудро. Земные кризисы возникают потому, что человек экономический и не думает подражать природе в этом отношении. Когда концентрация золота в одних руках переходит некоторый предел, небо становится не в состоянии поддерживать своими токами земные валюты.Но материально ли золото неба? Смотрите, сколько примеров в одной короткой статье, и везде звезды излучают и скрепляют самые высокие качества: дружбу, верность, смелость, любовь, красоту. Если эти качества материальны, то – да. Только жадные раджи и злые мачехи превращают их в монеты. Бедные! В звездном мире это только черепки.
Мы завершаем свое путешествие по областям звездного неба на высокой и широкой лестнице, на которой стоит Золотая Антилопа. На этой лестнице у каждого из нас своя ступень, в сказке и в жизни. И свой образ, творимый поступками добра и зла. Там, куда уходят верхние ступени, нас ждут новые встречи с Двенадцатью Месяцами и героями будущих сказок народов Земли. Какими они будут, зависит от нас.
Можно развернуть.
На фоне страницы: глазами большого телескопа