«… меня прежде всего поразило в работах Нади Рушевой необыкновенное, почти волшебное композиционное чутье, чудесный глазомер, позволяющие Наде с безошибочной точностью построить рисунок, расположить его на пространстве любой формы так, что кажется, лучше уж и нельзя сконструировать изображение. Благодаря этому рисунки, хотя сделала их 11-12-летняя девочка, кажутся в чем-то артистически законченными.

​

Вас, вероятно, как и меня, захватит тематическое разнообразие этих рисунков, броская сила изображения, изящная компоновка сцен, наглядная убедительность мгновенно схваченных жестов, свободная и в то же время реалистическая грация каждой фигуры. Под всеми студийными домашними работами Нади написано: «Рисунок по воображению». … Какое разнообразие сюжетов, какой диапазон выдумки и воображения, какие точные зрительные представления!»  [ 1].

 

«Рисует по воображению», – так говорили многие, кто видел рисунки Нади, лаконичные по форме, но емкие по внутренней сути – одним словом, выполненные, несомненно, талантливым мастером.

 

«Отец развивал ее воображение», – об этом же качестве говорит и Зоя Грандберг, тетя Нади, вспоминая о любимом занятии отца и дочери: Николай Константинович с присущим ему артистизмом читал, а Надя рисовала, примостившись рядом.

 

Воображение…

Что это за таинственное состояние – воображение?

 

Альберт Эйнштейн:

«Воображение гораздо важнее знаний. Знания опираются лишь на то, что мы сейчас знаем и понимаем, в то время как воображение включает в себя целый мир и все то, что мы когда-либо поймем и узнаем»; «Логика поможет вам добраться от A до Z; воображение проведет вас по всему миру».

 

Явление воображения настолько глубоко, что без Высшей подсказки в данном случае не обойтись. Поэтому обратимся к Философии космической реальности Живая Этика.

Из всего набора положений о воображении  я обратила внимание на следующие строки:

 

- «Так не забудем, что воображение есть качество Огненного Мира»  [2].

- Не выдумки и бесплодные фантазии, а «отложения многих жизней»  в «Чаше» [3] – вот, что на самом деле есть воображение.

- «Пробуждение высшего Манаса можно назвать явлением воображения»  [4].

 

Последнее положение относится в Учении к «воскресению духа» (там же) в человеке в данном воплощении. И потому, как следствие, такой дух через общение с Мирами более высокого измерения получает подсказку: «часто воспоминание переживания отражается, как воображение. Часто ученые получают формулы или направление, именно, через общение с Тонким Миром»  [3]. Другими словами, только имея развитое воображение, можно в нашем земном мире отображать «искры сияния надземного», или  «запечатлевать образы» полученные [5]. Потому «именно, воображение есть лишь отображение» [6]. Или как еще сказано в книгах Живой Этики, "воображение есть лишь память о существующем" [7].

 

Интересен реальный факт из жизни Надежды Рушевой, описанный Львом Кассилем. Речь идет об обломке античного барельефа (подарок Манолиса Глезоса редактору журнала «Юность» Борису Полевому), на котором отсутствовало полное изображение. А Надя, погрузившись в размышление и начав рисовать, по воображению попыталась восстановить утраченные части изображения. По словам многих исследователей ее творчества, девочка тонко чувствовала дух прошедших эпох, что и помогало ей воссоздавать историческую правду. Надя сказала как-то о своих рисунках: «Я их вижу… Они проступают на бумаге, как водяные знаки, и мне остаётся их чем-нибудь обвести. Я всегда живу жизнью тех, кого рисую» [8, стр.13].

 

* * *

Бывает так –  ещё дыханьем стужи
Закатных туч лицо обожжено,
А в золотой, задетой ветром луже
И дым дрожит, и плавится окно.

Ещё хрустят разбитые морозы,
А над чертой коричневой земли
Чуть лиловеют лёгкие берёзы
И вольный строй ломают журавли.

И дышишь ты, весь мир в себя вбирая,
И ввысь расти, как дерево, готов,
И хочешь петь, и песнь твоя такая,
Что ей уж нет привычных берегов!

                                                                        1939

            Всеволод Рождественский. Март

 

Это стихотворение было написано поэтом за 12 лет до рождения Надежды. И за 30 лет до ее ухода. Но выраженная в нем мысль о неограниченности истинного творчества, творческой мощи, усиливающейся во времени «Что ей уж нет привычных берегов»,  можно отнести и к самой художнице. Если «творчество – это чистая молитва духа»  [9, стр. 96], то каждый истинный творец живет полноценно лишь тогда, когда духовно освобождается от пут земных миражей и парит свободно в пространствах высших.  «Рисовать – это потребность такая, – говорила Надя, –  рисовать, что хочешь и сколько хочешь!». 

 

Она была большой труженицей. Надина мама, Наталия Дойдаловна Ажикмаа-Рушева, отметила важную черту в дочери: «Говорили так, что есть две Нади. Одна Надя – это школьница: шаловливая девочка, заводила в классе, которая лыжами увлекалась, всех тормошила. Когда она брала в руки карандаш, становилась уже совершенно другим человеком».

 

Когда, говоря о ребенке, близкие отмечают подобную двойственность,  не является ли это особым знаком?

Проснувшийся в человеке дух руководит его деятельностью, несмотря на малолетие. Отсюда и трудолюбие, и упорство, и мастерство. По истине, «там, где дух не водит рукой художника, там не искусства», как сказал великий Леонардо, как никто другой прочувствовавший присутствие Высшего водительства в своей судьбе.

​

Как прав был Шота Руставели, утверждая, что «стихотворство – род познанья»! У Федора Тютчева мы находим откровение о «двойном бытии» человека, развившем в себе творческий дар. Там, где философия говорит об «искрах сияния надземного», которые нужно принять, донести и сохранить в земном бытии, поэт продолжает развивать эту идею и рифмованной строкой  рисует жизнь своей души – «жилицы двух миров»:
 

О вещая душа моя!
О сердце, полное тревоги
О, как ты бьешься на пороге
Как бы двойного бытия!..

Так, ты – жилица двух миров,
Твой день – болезненный и страстный,
Твой сон – пророчески-неясный,
Как откровение духов...

Пускай страдальческую грудь
Волнуют страсти роковые –

Душа готова, как Мария,
К ногам Христа навек прильнуть.

                                                                                  1855

              Федор Тютчев «О, вещая душа моя!»

 

Тютчев этим стихотворением приоткрывает для нас завесу в святая святых – во внутреннюю творческую мастерскую, которую можно назвать лабораторией духа. Этот момент можно отнести ко всем творцам, в том числе, и к Наде Рушевой. Нетворческий человек и не догадывается, в каком огненном напряжении творит поэт или художник свои образы, какая грандиозная работа кипит во внутренней лаборатории, сравнимая с сотворением миров – ведь законы творчества едины для всех планов жизни.

​

Именно такой процесс космического характера предшествовал рождению красоты и духовного совершенства в рисунках художницы Нади Рушевой. Ей надлежало, прежде чем выразить на бумаге, на внутреннем огне сплавить воедино и то, что замыслил и представил автор художественного текста, и то, что родилось в ее собственном сердце от погружения в мир героев и переосмысления написанного.

 

Этот процесс, идущий в сознании писателя и читателя, очень точно описал философ Иван Ильин.  Вот что, как он считает, обычно волнует любого писателя, применительно к его будущим читателям: «Почувствуют ли то, что любило его сердце?… И прежде всего – состоится ли у него желанная, духовная встреча с теми далекими, но близкими, для которых он втайне писал свою книгу?»

 

Далее прослеживается весь длительный процесс того, «как возникло, как созрело написанное», как писатель вынашивает свою книгу – «долго; годами, иногда – всю жизнь; … отдает ей свои лучшие силы, свои вдохновенные часы; … и все для того, чтобы рассказать, не искажая, видение своего сердца…». 

 

А дальше, когда произведение завершено, – дело за читателем, который «должен воссоздать в себе созданное автором»: «Перед нами накопление чувств, постижений, идей, образов, волевых разрядов, указаний, призывов, доказательств, – перечисляет Ильин духовную составляющую любого талантливо написанного произведения, – целое здание духа, которое дается нам прикровенно, как бы при помощи шифра. Оно скрыто за этими черными мертвыми крючочками, за этими общеизвестными, поблекшими словами, за этими общедоступными образами, за этими отвлеченными понятиями. Жизнь, яркость, силу, смысл, дух – должен из-за них добыть сам читатель».

И тут, наконец, следует главный вывод Ильина: «Одного рассудка и пустого воображения для чтения недостаточно. Надо чувствовать сердцем и созерцать из сердца»  [10] .

 

Несомненно, именно такой сердечной одаренностью обладала юная художница. О ее необычности не раз высказывались известные люди, художники, академики, писатели.  «Гениальная девочка обладала поразительным даром проникновения в область человеческого духа. Она работала почти с отчаянием, стремясь сказать людям как можно больше: о балете, об античности, о Шекспире, Пушкине, Лермонтове, Толстом, Экзюпери и, наконец, о «Мастере и Маргарите» Булгакова. Откуда у 16-летней девочки знание людей, эпох? Это загадка, которая никогда не будет разгадана. Люди нуждаются в таком искусстве, как в глотке свежего воздуха. Не в технической виртуозности суть, а в талантливости ее личности», – писал академик Д.С. Лихачев.

 

Для нас очень ценен взгляд Дмитрия Сергеевича, рыцаря культуры, отметившего так высоко Надино искусство и ее духовную высоту.

 

«У нее пречуткое сердце. Она не повторяет жизнь, а воссоздает ее…», – это сказал о Наде скульптор и график, академик Василий Алексеевич Ватагин, долгое время руководивший Надиным ростом, помогавший советами своей юной ученице и другу. «Пречуткое сердце» – как точно выражена мастером суть Надиного творчества. Это невозможно определить ни каким другим путем, как только самому не почувствовать сердцем силу Надиного гения: «Её рисунки далеко выходят за пределы детского творчества, но и среди взрослых художников едва ли многие могут поспорить с лёгкостью её техники, чувством композиции, с остротой её образов, с её творческим восприятием мира».

Сказанное подтверждается еще одним свидетельством.

 

Из дневников Николая Константиновича Рушева:

«29 февраля 1968 г. У меня сегодня отгул. Встретил во дворе радостную дочку. Пригласил ее поехать вместе с художниками Курсов повышения квалификации в Измайлово в мастерскую нашего педагога-графика Михаила Израилевича Фейгина (54 года, суриковец).
У него Надюша впервые, и как-то запросто, процарапала на квадратных алюминиевых пластинках 30х30 см три офорта («сухой иглой»). Изумленный Михаил Израилевич сразу же отпечатал их на станке на эстампной бумаге: («Современная художница», «Художница, рисующая натурщицу» и «Автопортрет с друзьями по Артеку-67»). Художницу с натурщицей опытный мастер отложил для себя, поставив в пример нашим курсантам:
– Смотрите, как художественно тонко и грациозно. Какая свобода. Удивительны глаза ее девушек… 

Художники обступили Надю, а она не смущалась, что они смотрят под руку, увлеченно, четко, как хирург, продолжала работать иглой по алюминию. Я и мои товарищи успели сделать за это время лишь по одному офорту, уступая ей по игре фантазии и мастерству…».

 

Да, не один раз изумляла школьница своим мастерством и талантом многих специалистов, и как прав Ираклий Андроников в том, что «то, что это сделала девочка гениальная, становится ясно с первого рисунка. Они не требуют доказательств своей первозданности...».

 

И так, приведенные здесь воспоминания родителей девочки и высказывания известных людей, а также философские и поэтические подсказки позволили, если и не целиком понять, то хотя бы приблизиться к пониманию феномена Нади Рушевой, к пониманию, пока мало изученных, процессов творчества, работы воображения, сердечного проживания произведений искусства и литературы. Перечисленный перечень источников, проливающих свет на тайну творчества был бы не полным, если не включить в него искания художника и мыслителя Николая Рериха.

​

Николай Константинович, говоря о значении искусства, прежде всего, обращал внимание на истоки искусства – те духовные планы, которые питают мышление и воображение творцов. Это придает высшую убедительность произведениям искусства и  служит тем общечеловеческим «международным языком, который свяжет все народы»  [11, стр. 57]. Утверждая красоту и знания как пути к более совершенной жизни, он призывал молодых: «Готовьтесь к подвигу, творимому в жизни ежедневно. … отнеситесь бережно ко всему, что двигает культуру. С особой признательностью подойдите ко всему, что выявляет ступени красоты»  [12, стр. 92]. 

​

И здесь снова возвращаясь к Наде Рушевой, мы найдем подтверждение всей ее жизни данным заветам. Надя не только творила со всей любовью и устремлением к прекрасному свои многочисленные работы. А выставки ее рисунков были представлены во многих странах и собирали множество зрителей.

​

Как вспоминала одна из одноклассниц Нади, она, будучи гораздо выше в духовном смысле своих сверстников, тянула их за собой. Она увлекала по предложенному Рерихом «пути знания и красоты» своих одноклассников и друзей: приглашала их в музеи и на выставки, организовала в классе клуб юных друзей искусства, стала редактором регулярно выходившей газеты «Класс-Инфо», участвовала в интенсивной общественной работе. Без такой подвижнической деятельности, без постоянного горения она не мыслила своей жизни.

 

* * *

 

... Недетский почерк детского рисунка.
Пера разбег - как будто взмах крыла.
Певучих линий тоненькие струнки
Звенят, срываясь с кончика пера.

Вальсирует свободно по паркету
Листа рука.
Душе дар богом дан
Провидеть.
Проступают силуэты
Сквозь плотный белый ватмана туман.

И очертанья чудного мгновенья
Встают из пепла, возвещая вновь,
Что живы божество и вдохновенье...
И вечны жизнь, и слёзы, и любовь...

... Нам сквозь туман неверья и сомнений,
Из тайников бессмертного вчера,
Протягивает вечно юный гений
Нить Ариадны с кончика пера.

                                 Татьяна Смирнова

​

ПРИМЕЧАНИЯ

​

1. Лев Кассиль. Воображение Нади Рушевой/ Журнал «Юность» 1964 г.

http://rusheva.org.ua/articles/voobrazhenie_nadi_rushevoj.html

2. Мир Огненный, часть 2, 152

3. Мир Огненный, часть 3, 62

4. Мир Огненный, часть 3, 142

5. Братство, ч.1. 1937. 207

6. Община, 253

7. Братство, 7

8. Рушев Н.К. Последний год Надежды. Воспоминание о моей дочери. — М.: ТЕИС, 2007. — 240 с.

9. Рерих Н.К. Об искусстве.

10. Иван Ильин. Книга тихих созерцаний.

11. Николай Рерих. Пути благословения. 

12. Николай Рерих. Об искусстве. Адамант.