Ольга Шустова

​

                                                                                 ​

ГЕФСИМАНСКИЙ САД

​

Зашедший за поток Кедрон 

В никем не тронутую рощу,

В уединенье пробыл Он,

Взывая сердцем: «Ава Отче!»

Тревожно шепчется листва,

А где-то пискнула пичуга.

Танцует ветерок едва,

Вокруг – ни шороха, ни звука.

Благоухает аромат

Цветущих белоснежных лилий,

Притихший Гефсиманский сад,

И словно шелест легких крыльев.

Взмывают ангелы над Ним,

А их тут, видно, легионы.

Но взор Его невозмутим,

Склонившись в пламенном поклоне,

Он об одном молил Отца,

Кровавым обливаясь потом,

Чтоб чашу выпить до конца,

Взор возведя на небо кроткий.

«Ту чашу мимо пронеси,

Но знаю – это невозможно!»

Отцу молитвы возносил

В смиренье кротком Сыне Божий.

И чутким сердцем вспоминал

Он Лазаря и Магдалину.

В молитве слезной обнимал,

И масленичную долину,

По ней к Нему навстречу шел

Начальник знатный синагоги.

В свой дом его печальный ввел,

В молитвах призывая Бога.

И грустное лицо отца

Улыбка тут же озарила,

Когда мгновенно ожила

Больная дочка Иаира.

Как встретился Ему Закхей,

В грехах раскаиваясь горько,

В постыдной скупости своей.

О них молил Спаситель Бога!

Мелькали лица перед Ним

Людей спасенных, исцеленных.

Помилуй, Отче, сохрани!

И ангелов слетались сонмы…

Уже вечерняя заря

Багрянцем тихим угасала.

И в небе ласточки парят,

И ветви клонятся устало.

Печально лилии пред Ним

Склонили белые головки.

Он смертным человеком был

В тот миг, как мы – один из многих.

Молитва обнимает мир,

Чтоб совершить спасенья чудо.

Но потемнел Пречистый лик,

Ведь где-то за кустом – Иуда.

В цветочных чашечках роса

Спасителю омыла ноги.

и стали ближе небеса.

И за убийц Он молит Бога…

​

                                                31.03.18