ИНТЕРВЬЮ С ИНДИРОЙ ГАНДИ

Дели, 26 сентября 1975 г.

 

Вопрос: Как Вы оцениваете наследие Н.К.Рериха для Индии и Советского Союза?

Ответ: Мы очень рады, что между нашими странами существует такое тесное сотрудничество во многих областях: и в экономике, и в науке, и, конечно, в сфере культуры. Я думаю, что картины Николая Рериха, его рассказы об Индии передадут советским людям часть души их индийских друзей. Я знаю также, что Н.К.Рерих и его семья во многом способствовали тому, чтобы в Индии создалось более полное представление о Cоветской стране.

Вопрос: Ваше впечатление от встречи Н.К.Рериха и Дж.Неру в 1942 году, где обсуждался вопрос о создании Индо-Русской культурной ассоциации?

Ответ: В 1942 году я вместе с отцом несколько дней провела с семьей Рерихов. Это было памятное посещение одаренной и удивительной семьи, где каждый сам по себе был примечательной личностью с четко определенным кругом интересов. Мне запомнился сам Николай Рерих, человек обширнейших знаний и огромного жизненного опыта, человек большой души, глубоко проникающий во все, что наблюдал.
Его картины поражают богатством и тонким ощущением цвета. Н.Рерих замечательно передал таинственное величие природы Гималаев. Да и сам он своей внешностью и натурой, казалось, в какой-то степени проникся душой великих гор. Он не был многословен, однако от него исходила сдержанная мощь, которая словно бы заполняла собой все окружающее пространство.
Мы глубоко уважаем Николая Рериха за его мудрость и творческий гений. Мы также ценим его как связующее звено между Советским Союзом и Индией.
Я не присутствовала при его беседе с моим отцом. Однако знаю, что были высказаны идеи и мысли о развитии более тесного сотрудничества между Индией и СССР. Теперь, после завоевания Индией независимости, они получили свое реальное воплощение. И, как Вы знаете, сегодня между двумя нашими странами существуют отношения дружбы и взаимопонимания.

 

Беседу вела Людмила Шапошникова 

​

​

Всеволод Иванов

РОССИЯ И РЕРИХ

 

Рерих — русский.
И это предопределяет.
– Что ж это значит:
– Русский?
Это можно понимать в двух смыслах:
– в узком;
– в широком.
 

Узкое обычное понимание этого положения состоит в том, что понятие «русский» означает известные правовые, гражданственные, родовые и прочие отношения принадлежности человека к государству. Это понятие «русский» вполне реально, но при всем том оно не исчерпывает предмета. Широкое же понимание означенного понятия заключается в том, что оно заявляет, что Рерих принадлежит к России как к совершенно своеобразному миру, с которым у него установлена крепкая и великая связь.

У западных публицистов и культур-философов приходится зачастую читать, что в России не существует нации, а с ней не существует и таких национальных, четко выраженных отношений, какие, например, существуют между государством и отдельными личностями у французов, англичан, немцев. Что у русских эти отношения просто еще исторически не выработаны, не установлены. Это верно. Связь эта, которую имеют в виду западные публицисты — есть связь гражданственная, установленная по ограничительному, объединяющему образцу Римского права. «Civis Romanus sum» — эта гордая формула заключает в себе просто некий объем личных и государственных прав и обязанностей, которые точно определены и формулированы.

События последних лет в России показывают, что там пока нет этой формулировки, нет этой осознанности в этих взаимоотношениях личности и государства, и когда она будет, и в каких формах — представляет из себя проблему творческого хода ее могучей и живой истории. Зато в России — есть другое. В ней есть живые, великие, глубокие тайные связи между матерью страной и ее сынами, между русским народом и отдельными русскими, которых или нет, или которые забыты в Европе.

Россия не только государство. Она — сверхгосударство, океан, стихия, которая еще не оформилась, не влегла в свои предназначенные ей берега, не засверкала еще в отточенных и ограниченных понятиях в своем своеобразии, как начинает в бриллианте сверкать сырой алмаз. Она вся еще в предчувствиях, в брожениях, в бесконечных исканиях и в бесконечных органических возможностях.

Россия — это океан земель, размахнувшийся на одну шестую часть света и держащий в касаниях своих раскрытых крыльев Запад и Восток.
Россия — это семь синих морей; горы, увенчанные белыми льдами; Россия — меховая зеленая щетина бесконечных лесов; ковры лугов, ветряных и цветущих.
Россия — это бесконечные зимние снега, над которыми поют мертвые серебряные метели, но на которых так ярки платки женщин; снега, из-под которых нежными веснами выходят темные фиалки, синие подснежники.
За жаркими, короткими континентальными летами приходят в России бесконечные пашни, над которыми колышутся золотые жатвы.
Россия — страна развертывающегося индустриализма, нового, невиданного на земле типа, другого, нежели тот, который создан западным хозяином на Римском праве собственности.
Россия — страна неслыханных, богатейших сокровищ, которые до времени таятся в ее глухих недрах.
Россия — не единая чистая раса, и в этом ее сила. Россия — это объединение рас, объединение народов, говорящих на 168 языках, это свободная соборность, единство в разности, полихромия, полифония. Россия — Союз народов равных и дружественных, с великорусским народом в корню.

Россия — страна, не только страна творческого настоящего. Она страна великого прошлого, с которым держит неразрывную связь. В ее березовых солнечных рощах по сей день правятся богослужения древним богам. В ее окраинных лесах — до сей поры шумят священные дубы, кедры, украшенные трепещущими лоскутками, и перед ними стоят бедные, скромные глиняные чашки с кашей — жертвой. Над ее степями плачут жалейки в честь древних божеств и героев.

Россия — есть страна византийских куполов, церковного звона, синего ладана, которые несутся из той великой и угасшей наследницы исчезнувшего Рима — Византии, Второго Рима, этих вещей, смешных, с меркантильной точки зрения Запада, но придающих ей неслыханную красоту, запечатленную в русском искусстве.

Россия — есть страна братских народов, не «покоренных», а «замиренных», объединенных массовым братанием, обменом нательных крестов, незлобивой и непревосходительной связью одного народа с другим. И в то же время — Россия — страна неслыханных практических реальных устремлений туда, к будущему, к созданию новых форм человеческого общества как единой артели.

Ни в одной стране не живы так зовы старого, древнего, милого, нигде не живут так вечные, тихие Праотцы.
И в то же время — нет другой страны в мире, которая бы так бурно стремилась в будущее, как это делает Россия.
Россия — могучий, хрустальный водопад, дугой льющийся из бездны времени в бездну времени, не схваченный доселе морозом узкого опыта, сверкающий на солнце радугами сознания, гудящий на весь мир кругом могучим утверждением всеславянского бытия.

Россия — грандиозна. Неповторяема.
Россия — полярна.
Россия — Мессия новых времен.
Россия — единственная страна в мире, которая величайшим праздником своим славит праздник утверждения Жизни, праздник Воскресения из мертвых, радуясь на заре весеннего расцветающего дня, с огнями крестных ходов под утренним яхонтовым парчовым заревым небом.
И Рерих — связан с этой Россией.
Связан рождением, молодостью, первыми осенениями, образованием, думами, писанием, пестротой своей русской и скандинавской крови.

И особливо:
– связан с ней своим огромным искусством, ведущим к постижению России. Ибо только через искусство, да еще через веру можно постичь Россию.

А Рерих — художник.

 

«Рерих: художник–мыслитель». Рига, Угунс, 1937. С. 7–10.