«И в сказках, и в былинах, и в великих творениях

наших поэтов и литераторов действительно находятся

те жемчужины, которые так неотложно нужно

напоминать народному сознанию»

 

Н.К.Рерих. Нерушимое

 

5 декабря 2018 года исполнилось 215 лет со дня рождения  Федора Ивановича Тютчева,  поэта без творчества которого,  трудно представить нашу  жизнь. Поэзия, романсы и песни на его стихи так гармонично в нее вписались, что не всегда уже помним о времени их создания и личности их создателя.  Но, есть у Ф.И.Тютчева  и другая поэзия,  не  столь  привычно  узнаваемая. В этом материале будет сделана попытка  обратить внимание на философское творчество поэта-мыслителя. 

 

Фёдор  Иванович Тютчев (1803 -1873г.г.) -  мыслитель,  дипломат, поэт-философ, поэт-лирик,  публицист, член -  корреспондент Петербургской Академии Наук, тайный советник.  Считается, что в 19 веке его творчеством завершился Золотой век русской поэзии.  Его прозрачные, краткие и удивительно точные стихи о природе, пронзительно искренние строки, выражающие подъем   чувств:  радость и страдание,   философские размышления о предназначении человека и удивительной связи его с природой рождают у каждого свои мысли и аналогии. Сам поэт оставил об этом известные строки:

​

Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, -
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать...

                                       (1869г.)

 

Ф.И.Тютчев прожил долгую жизнь, но по объему  его литературное  наследие сравнительно невелико – около 350 стихотворений. Кроме этого  остались  публицистические статьи  и 1200 писем. Биография и творчество Ф.И.Тютчева  в разные годы интересовали многих писателей   и литературоведов, среди них Ю.Н.Тынянов, К.В.Пигарев, Ю.М.Лотман и многие   другие.  К сегодняшнему дню литература о его жизни и творчестве  по числу наименований  превышает   2500 единиц.   Однако к   наиболее ценным  описаниям  жизни  и времени творчества  поэта можно отнести   книгу русского публициста, поэта, общественного деятеля  Ивана Сергеевича Аксакова (1823-1886г.г.) [1]

 

По свидетельствам многих современников Федор Иванович Тютчев был одним из образованнейших людей своего времени. Удивлял  многих своим умом и знаниями. Большую часть  зрелой  жизни – 22 года   служил на дипломатической  службе   за пределами  России. В Мюнхене изучал немецкую  философию,  дискутировал с философом Шеллингом, дружил с поэтом Генрихом Гейне. На родине,  как поэт,  долго  был известен мало. Из книги И.С.Аксакова:

«…этот человек, рядом с метким изящным остроумием, обладал умом необычайно строгим, прозорливым, не допускавшим никакого самообольщения. Вообще это был духовный организм, трудно дающийся пониманию: тонкий, сложный, многострунный. … его ум, непрерывно питаемый и обогащаемый знанием, постоянно мыслил. Каждое его слово сочилось  глубокой мыслью».

 

 «...его скромность относительно своей личности не была в нём чем-то усвоенным, сознательно приобретённым. Его я само собой забывалось и утопало в богатстве внутреннего мира мысли…».

 

На разных этапах   жизни его музами были удивительные, очень красивые и достойные женщины, образы которых  поэт увековечил в своих прекрасных лирических стихах, а художники - в портретах. Его любовная лирика очень целомудренна, отражает  внутреннюю жизнь искреннего сердца, где ценны счастье и радость, скорбь и душевные муки.

 

Портретов самого Федора Ивановича осталось совсем мало.  Да и немногие из современников смогли разглядеть что-то примечательное в его скромной внешности, хотя при появлении в светском обществе он умел полностью переключить на себя всеобщее внимание  интересными высказываниями и суждениями на самые различные темы. В связи с этим заслуживают внимание  такие строки его сына -  военного, писателя  Ф.Ф.Тютчева: "Лицо его... но разве можно описать лицо Федора Ивановича так, чтобы человек, не видевший его никогда, мог представить себе это особенное, не поддающееся никакому описанию выражение?.. Это не было только человеческое лицо, а какое-то неуловимое, невольно поражающее каждого, сочетание линий и штрихов, в которых жил высокий дух гения и которые как бы светились нечеловеческой, духовной красотой. На плотно сжатых губах постоянно блуждала грустная и в то же время ироническая улыбка, а глаза, задумчивые и печальные, смотрели сквозь стекла очков загадочно, как бы что-то прозревая впереди…".

 

При значительном внимании к личности великого поэта, трактовки современных  телевизионных и IT-популяризаторов его жизни и творчества  страдают односторонностью. Большое количество личных писем, которые оставил поэт, в преломлении некоторых наших современников,   интересующихся в основном любовной лирикой и личной жизнью поэта,  по моему мнению,  не приближают, а  приземляют его поэзию.  В связи с этим хочется напомнить слова Н.К.Рериха в очерке «Великий облик»: «Возьмите описания недавно прошедших больших людей. Сколько в них будет отмечено ненужного, нехарактерного, которое лишь покажет, что окончательная сущность их бытия еще не взвешена и не оценена. Непременно будут вводимы самые сомнительные, самые малодоказанные подробности, из которых будут сделаны если не вполне отрицательные, то по возможности умаляющие выводы.» [5].  Этот очерк Николай Константинович посвятил Елене Ивановне Рерих,  свидетельствуя и утверждая её особую роль в формировании новой ступени познания сужденного человечеству.  Однако  проблема, здесь обозначенная, носит и более широкий характер.  

 

Известно, что сам Федор Иванович не относился серьезно к своему творчеству, не  стремился к славе поэта и не сразу был широко замечен на родине современниками. И.С.Аксаков подчеркивает интересную особенность процесса его творчества: «Стихи у него были не плодом труда, хотя бы и вдохновенного, но все же труда, подчас даже усидчивого у иных поэтов. Когда он их писал, то писал невольно, удовлетворяя настоятельной, неотвязчивой потребности, потому что он не мог их не написать: вернее сказать, он их не писал, а только записывал. Они не сочинялись, а творились. Они сами собой складывались в его голове, и он только ронял их на бумагу…»[1]

 

Бывший и при жизни - поэтом "для немногих", после смерти Ф.И.Тютчев оказался почти полностью забыт - вплоть до конца ХІХв. И если по отношению к стихам Тютчева "справедливость" вскоре была восстановлена, то интерес к его публицистике - философии истории остался еще на долгие десятилетия уделом узкого круга специалистов. По мнению одного из них - ученого А.Р.Валитова «Тютчев - автор оригинальнейших по глубине содержания статей, в которых смог обозначить ряд проблем, которые стали одними из центральных во всей парадигме русской общественной мысли, связанной с процессами национальной самоидентификации, особенно в вопросах отношения Запада и Востока.» [3]. Только в 1960-е годы возродился интерес к его историософии, политическим стихам и к дипломатической деятельности.

 

Интересно, а кто же смог среди тех «немногих» в 19 веке оценить поэзию Тютчева? При его жизни, поэт Александр Фет, выражая высокое отношение к «обожаемому поэту»,  написал о первой книге изданных стихов, когда Федору Ивановичу   было уже 50 лет:

 

«….Но Муза, правду соблюдая, 
Глядит: а на весах у ней 
Вот эта книжка небольшая – 
Томов премногих тяжелей.» [7]

 

Первые публикации стихов в «Современнике» с инициалами Ф.Т. были одобрены А.С.Пушкиным за три года до  дуэли.  О  его поэзии хорошо отзывались  Л.Н.Толстой и Ап.Григорьев.  Глубину  поэзии Федора Ивановича, одним из  первых, отметил И.С.Тургенев:

 

• «Мысль Тютчева «никогда не является читателю нагою и отвлечённою, но всегда сливается с образом, взятым из мира души или природы, проникается им, и сама его проникает нераздельно и неразрывно».

• «Талант его, по самому свойству своему, не обращен к толпе и не от нее ждет отзыва и одобрения; для того чтобы вполне оценить г. Тютчева, надо самому читателю быть одаренным некоторою тонкостью понимания, некоторою гибкостью мысли».

 

Иван Сергеевич Тургенев  предсказал долговечность поэзии Ф.И.Тютчева и это предвидение, как мы сейчас - спустя два века наблюдаем, полностью оправдывается. Своей  многогранностью именно философская  поэзия Ф.И.Тютчева  привлекает  сегодня  и приглашает  к самостоятельному размышлению:

 

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои-
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи, —
Любуйся ими — и молчи.

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи, —
Питайся ими — и молчи.

Лишь жить в себе самом умей-
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи, —
Внимай их пенью — и молчи!..   

               (SILENTIUM!  Молчание! (лат.) 1830год)

 

 

Уместно здесь привести смысл высказываний о поэзии вообще крупнейшего поэта - символиста Серебряного века Вячеслава Иванова: поэзия есть «тайнопись неизреченного», от художника требуется не только особая чуткость, но тончайшее владение искусством намека,  ценность стихотворной речи — в «недосказанности», «утаенности смысла». За такой недосказанностью в стихах  Тютчева всегда стояла глубокая мысль. По  убеждению  И.С.Аксакова «самое важное отличие и преимущество Тютчева, это всегда неразлучный с его поэзией элемент мысли. Мыслью, как тончайшим эфиром, обвеяно и проникнуто почти каждое его стихотворение. Большею частью мысль и образ у него нераздельны. Мыслительный процесс этого сильного ума, свободно проникавшего во все глубины знания и философских соображений, в высшей степени замечателен»

 

На каждом новом витке нашей жизни приближение к творчеству  великих  мастеров помогает делать свои открытия.  Меня очень тронуло своей лаконичностью  и  глубиной  содержания   стихотворение «Какое дикое ущелье!»:

 

Какое дикое ущелье!
Ко мне навстречу ключ бежит –
Он в дол спешит на новоселье, –
Я лезу вверх, где ель стоит.

 

Вот взобрался́ я на вершину,
Сижу здесь радостен и тих –
Ты к людям, ключ, спешишь в долину, –
Попробуй, каково у них! 

                                                (1835)

 

Здесь поэт говорит о главном смысле человеческого бытия: стремиться  к непрерывному восхождению,  научиться проходить земной путь,  не теряя силу духа. Его лирический герой  испытывает радость  преодоления  трудностей  пути и понимает  их неизбежность при  восхождении.

 

Сегодня представляется особенно важным обратить внимание  на  глубину поэтической мысли и космичность его поэзии - передачу  понимания и ощущения  связи видимого и невидимого мира:

 

«Ночное небо так угрюмо,
Заволокло со всех сторон.
То не угроза и не дума,
То вялый, безотрадный сон.
Одни зарницы огневые,
Воспламеняясь чередой,
Как демоны глухонемые,
Ведут беседу меж собой.

 

Как по условленному знаку 
Вдруг неба вспыхнет полоса, 
И быстро выступят из мраку 
Поля и дальние леса. 
И вот опять все потемнело, 
Все стихло в чуткой темноте, 
Как бы таинственное дело 
Решалось там на высоте...»  

            (Ночное небо так угрюмо. 1865г.)

 

Именно эту особенность   творчества Ф.И.Тютчева отмечает великий философ - космист  Владимир Соловьев.  В 1890 году, через 23 года после смерти поэта, он написал статью «Поэзия Ф.И.Тютчева», где во вступлении называет его лирическую поэзию сокровищем,  «самым драгоценным кладом», который еще не понят и недооценен  современниками. В своей работе он первый дает понимание  ее внутреннего глубокого  смысла и значения:

«Убеждение в истинности поэтического воззрения на природу и вытекающая отсюда цельность творчества, гармония между мыслью и чувством, вдохновением и сознанием составляет преимущество Тютчева». Владимир Соловьев отмечает «созвучие его вдохновения с жизнью природы, – совершенное воспроизведение им физических явлений как состояний и действий живой души» [6].

 

Сравнивая Тютчева с другими действительными  поэтами  и художниками, которые «чувствуют жизнь природы и представляют ее в одушевленных образах», философ делает вывод, что Федер Тютчев не представлял,  а  «вполне и сознательно верил в то, что чувствовал, – ощущаемую им живую красоту принимал и понимал не как свою фантазию, а как истину.»  Эта вера и это понимание были у  поэтов и художников в древние времена, но стали редки в новое время. Поэт-мыслитель страстно просвещает:

 

Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик –
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык...

 

*   *   *

Вы зрите лист и цвет на древе:
Иль их садовник приклеи́л?
Иль зреет плод в родимом чреве
Игрою внешних, чуждых сил?..

 

*   *   *

 

Они не видят и не слышат,
Живут в сем мире, как впотьмах,
Для них и солнцы, знать, не дышат,
И жизни нет в морских волнах.

Лучи к ним в душу не сходили,
Весна в груди их не цвела,
При них леса не говорили,
И ночь в звезда́х нема была!

И языками неземными,
Волнуя реки и леса,
В ночи не совещалась с ними
В беседе дружеской гроза!

Не их вина: пойми, коль может,
Органа жизнь глухонемой!
Души его, ах! не встревожит
И голос матери самой!..      

             (Не то, что мните вы, природа…1836г.г.)

 

 

В поэзии Тютчева природа,  планета – живое существо. В. Соловьев на рубеже веков понимает,  что нет еще науки, которая бы это подтвердила. Но, он подходит к этому вопросу иначе: «Наука никогда не доказывала – да по существу дела и не может доказывать, что мир есть только механизм, что природа есть только мертвое вещество. Различные науки исследуют природу по частям и находят между этими частями механическую связь; но такой естественной науки, которая исследовала бы вселенную в ее единстве и целости, вовсе не существует, а логика, обязательная и для наук, не позволяет от анализа частей и их внешней частичной связи делать окончательное заключение о всеобщем характере или смысле целого.»  Как довод, он приводит  в  пример человеческий организм,  что науки анатомия и физиология совсем не исчерпывают его внутреннюю духовную природу: «Как телесная видимость человека, сверх анатомических и физиологических фактов, говорит нам еще своими знаками о его внутренней жизни или душе, так точно и явления всей природы, каков бы ни был их механический состав, говорят нам в своей живой действительности о жизни и душе великого мира.  Так и «…механизм всей природы есть только слаженная совокупность для проявления и развития всемирной жизни».

 

Философ В.Соловьев подводит нас к открывшейся  ему  идее единства и неразрывности всего сущего, и предлагает  внимательному читателю найти и понять  ее  в поэзии Ф.И.Тютчева:

 

Там, где с землею обгорелой
Слился, как дым, небесный свод, —
Там в беззаботности веселой
Безумье жалкое живет.

Под раскаленными лучами,
Зарывшись в пламенных песках,
Оно стеклянными очами
Чего-то ищет в облаках.

То вспрянет вдруг и, чутким ухом
Припав к, растреснутой земле,
Чему-то внемлет жадным слухом
С довольством тайным на челе.

И мнит, что слышит струй кипенье,
Что слышит ток подземных вод,
И колыбельное их пенье,
И шумный из земли исход!..       

                        (Безумие. 1866г.)

 

                                *  *  *

 

Есть некий час в ночи всемирного молчанья,
И в оный час явлений и чудес
Живая колесница мирозданья
Открыто катится в святилище небес.

Тогда густеет ночь, как хаос на водах,
Беспамятство, как Атлас, давит сушу...
Лишь Музы девственную душу
В пророческих тревожат боги снах!          

                                    (Видение.1829г).

 

В «Розе мира»,  анализируя вторую половину 19 века, Даниил Андреев отделяет  таланты  от  гениев.  Федора Тютчева  он  относит к немногочисленной  группе гениев  - носителей  дара  вестничества, говорит о прорывах  у некоторых  из них,  включая Тютчева,   «космического сознания».  О космичности  его поэзии Д.Андреев пишет: «Чувство, замечательно переданное Тютчевым, когда личность ощущает себя участницей некоей исторической мистерии, участницей в творчестве и борьбе великих духовных  …сил, мощно проявляющихся в роковые минуты истории.» [4]

 

Из переполненной господним гневом чаши
Кровь льется через край, и Запад тонет в ней.
Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши!-
Славянский мир, сомкнись тесней…

«Единство, — возвестил оракул наших дней, —
Быть может спаяно железом лишь и кровью…»
Но мы попробуем спаять его любовью, —
А там увидим, что прочней…               

                                             (Два единства. 1878г.)

 

Есть мнение,  что стихи, благодаря их рифмам, ритмам и метафорам, сильнее воздействуют на людей, чем проза. Поэзия — это музыкальное звучание слов, любовь к прекрасному и стремление к воспеванию его; это лучшее выражение смысла речи. Поэзия  — результат поисков, стремлений и озарений, от степени совершенства стиха  во многом зависит и восприятие заключённых в нём мыслей. Но самое главное, что настоящая поэзия, часто сильнее, чем проза, затрагивает сердце. Попробуем в этом убедиться, читая Тютчева:

 

Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.

Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе, —
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.

Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что море,
И ропщет мыслящий тростник?

И от земли до крайних звезд
Все безответен и поныне
Глас вопиющего в пустыне,
Души отчаянной протест?    

                (Певучесть есть в морских волнах..1865г.)

 

Павел Федорович Беликов, помогая нам понять стихи Н.К. Рериха  из цикла «Цветы Мории», пишет о сокровенной задаче поэзии:   «Поэзия, как и все виды искусства, развивает чуткость, утонченность, индивидуальность, без чего восприятие аллегорических образов, ритма, гармонии звука вообще невозможно. Но ведь без развития этих качеств люди остаются глухими и к Указаниям из Высших Сфер, так как по закону Кармы они приходят не в виде готовых циркуляров с постатейной разбивкой, а в формах, требующих свободного творческого восприятия» [2.c.117].

   

Как поэтическое завещание великого поэта  звучит для нас написанное почти на исходе его  непростой земной  жизни полное радости и надежды стихотворение:

 

Чему бы жизнь нас ни учила,
Но сердце верит в чудеса:
Есть нескудеющая сила,
Есть и нетленная краса.

И увядание земное
Цветов не тронет неземных,
И от полуденного зноя
Роса не высохнет на них.

И эта вера не обманет
Того, кто ею лишь живет,
Не все, что здесь цвело, увянет,
Не все, что было здесь, пройдет!

Но этой веры для немногих
Лишь тем доступна благодать,
Кто в искушеньях жизни строгих,
Как вы, умел, любя, страдать,

Чужие врачевать недуги
Своим страданием умел,
Кто душу положил за други
И до конца все претерпел.     

                 (Чему бы жизнь нас не учила…1870г.)

 

В честь Федора Ивановича Тютчева назван астероид, открытый в 1981 году в Крымской астрофизической обсерватории. Можно увидеть в этом   символическое признание космичности его творчества.

___________________

 

Литература:

 

1.  Аксаков И.С. Федор Иванович Тютчев. – СПб: «Парфенон»,- 1922г.

2. Беликов П.Ф.. Рерих. (Опыт духовной биографии) – Новосибирск. -1994г.- С.334.

3. Валитов А.Р. Федор Тютчев и Иван Аксаков: Поэт и его биограф: диссертация ... кандидата

    филологических наук : 10.01.01. - Ярославль, 2002. - 190 с. РГБ ОД.

4. Даниил Андреев. Роза мира. Москва, 1992.- С. 602.

5. Сборник «Великий Облик» к 130-летию Е.И.Рерих..- «Издательство ГЕРС». – Москва -2010г

6. Соловьев В.С. Поэзия Ф.И. Тютчева // Соловьев В.С. Литературная критика. – М.: Современник, 

    1990. – С. 105–121.

7. Фет А.А. Стихотворения. Поэмы. Переводы. М.1985. С. 208.