СОДЕРЖАНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ
Выпуск
1
12 марта, 2018 года
9
ВЕСТНИК КУЛЬТУРЫ 33
МЕТАИСТОРИЯ
Можно развернуть
ТАМАРА ДЕРВАЛЬ,
историк-архивист, член Немецкого Рериховского Общества
(Аахен, Германия)
УТА - УРУСВАТИ
ЧАСТЬ 2
КТО ЖЕ ВЫ, «ПРЕКРАСНАЯ УТА»?
11-й век: Ута фон Балленштедт или Реглинда?
Историческая Ута не менее загадочна, чем Урусвати… Не только история ее скульптуры поразительна (см. часть 1), но также необычайными оказались и поиски ответа на вопрос: какая женская историческая личность увековечена в этой скульптуре. У немецких ученых, занимающихся проблематикой наумбургского скульптурного цикла, на этот вопрос нет однозначного, убедительного ответа. Вместо него существуют несколько в высшей степени спорных гипотез, претендующих сегодня на историческую правду. Они берут свое начало в трудах наумбургского историка Карла Петера Лепсиуса, который в 19-м веке первым из ученых исследовал каменные фигуры Западного Хора. По мнению Лепсиуса, здесь была увековечена группа «донаторов Наумбургской Церкви», построенной в первой половине 11-го века. [1] Имена, данные ученым-историком фигурам скульптурного цикла, были им заимствованы из одной весьма спорной церковной грамоты 1249 года. [2, c.6] Так коронованная женская фигура, кстати, единственная из 12-и скульптур, имеющая этот знак королевского отличия, стала именоваться Утой, маркграфиней Майсенской, урожденной фон Балленштедт, супругой маркграфа Майсенского Эккехарда Второго. [2, c.7] Под таким историческим именем она известна сегодня также и в пространстве Рериховского движения.
Исторических свидетельств об Уте сохранилось чрезвычайно мало. Наиболее подробно они изложены в совместном труде современных нам историков Михаэля Имхофа и Холгера Кунде «Ута Наумбургская», изданном в 2011 году. [2] Из вышеназванного труда следует, что Ута была вторым ребенком в семье графа Адальберта фон Балленштедт и его супруги, графини Хидды. Точная дата ее рождения неизвестна; предполагается, что Ута пришла в этот мир около 1 000-го года. В возрасте 6–7 лет девочка была отдана на воспитание в монастырь, где она обучалась письму, чтению, правилам светского этикета, послушанию. Дата заключения брака между Утой и примерно на 15 лет старшим ее Еккехардом, верным вассалом императорского Дома Салиер, также неизвестна. Ее брат Эзико был женат на родной сестре императрицы Гизелы фон Салиер, что позволило Уте попасть в избранный круг придворных дам императрицы. Брак супругов Уты и Эккехарда остался бездетным. После неожиданной смерти Эккехарда в январе 1046 года все обширные владения династии Эккехардинер, в том числе и Наумбург, унаследовал Генрих фон Салиер, сын императрицы Гизелы. Историками был сделан закономерный вывод, что Ута покинула этот мир ранее своего супруга; называется дата ее ухода: 23.10., без указания года. Этим, собственно, исчерпываются исторические данные о маркграфине Майсенской Уте, урожденной фон Балленштедт.
Ограниченность сведений широко открыла дверь для всевозможных толкований ее жизненного пути. Особенно во времена «великой наумбургской эйфории» в 1-й половине 20-го века об Уте слагались многочисленные, как правило, в патетически-возвышенном стиле изложенные сказания, баллады и легенды, которые ничего общего не имели с ее реальной жизнью: ведь за завесою времени все было возможно… Корона с лилиями на челе маркграфини Уты никого не смущала, поскольку этот знак королевского отличия хорошо вписывался в образ любимой всеми «национальной Иконы». Но историческая Ута ни по праву своего рождения, ни по праву замужества, бесспорно, не имела никаких оснований на ношение высшего знака королевского отличия! И Наумбургский Мастер не мог этого не знать! Так кого же тогда он так гениально-неповторимо увековечил в женской фигуре королевской стати?
Нужно отметить, что историки и искусствоведы, занимавшиеся проблематикой скульптур Западного Хора, продолжительное время «не видели» корону с королевскими лилиями на челе маркграфини Уты. В 1971 году ее, наконец-то, «разглядел» историк Ханс Йоахим фон Брокхузен. В своей работе «Королевская дочь в Западном Хоре» [3] он, в частности, пишет, что только императоры и короли, их супруги, а также дети имеют право на ношение подобной короны. Поскольку Ута фон Балленштедт не относилась к их числу, то из этого следует, что в Западном Хоре увековечена другая женская историческая личность, по мнению фон Брокхузена, дочь польского короля Болеслава Храброго, Реглинда, супруга маркграфа Майсенского Германа. [3, c.224] Здесь необходимо напомнить, что по существующей версии в Западном Хоре, якобы, увековечены две супружеские пары братьев Еккехардинер: на северной стороне Хора находятся фигуры Уты и Эккехарда, напротив, на южной стороне – Реглинды и Германа. Несколько слов о Реглинде. Она родилась в 989 году в семье польского князя Болеслава Храброго; в 1003 году отец выдал ее замуж по политическим соображениям за Германа из немецкой династии Еккехардинер. [4, c.109] Дата смерти Реглинды: 21.03., без указания года. Поскольку Герман в 1007 году женился на вдовствующей графине Годиле фон Вальбек [4, c.112], то было бы логично предположить, что Реглинда покинула этот мир до 1007 года.
Можно развернуть
Неудивительно, что несколько сохранившихся средневековых грамот (за исключением спорной грамоты от 1249 года) даже не называют Реглинду маркграфиней Майсенской [5, c.925]. Это только подтверждает предположение о ее весьма ранней смерти, так как Герман стал маркграфом в 1009 году. Реглинда также не может относиться и к числу «донаторов Наумбургской Церкви», поскольку она умерла задолго до начала возведения этой самой церкви в 1028 году. И «пурпурно-рожденной» или «королевской дочерью» ее можно назвать с очень большой натяжкой. Болеслав Храбрый всю свою жизнь носил княжеский титул и только в 1025 году, за несколько месяцев до своей смерти, самопровозгласил себя польским королем. [6, c.32] В анналах отечественной истории он официально называется «основателем польского государства» без указания династического титула. [6, c.745].
На все эти существенные исторические детали Ханс Йоахим фон Брокхузен не обратил должного внимания. Его гипотеза о том, что в Западном Хоре вместо Уты фон Балленштедт увековечена королевская дочь Реглинда, закрепилась и нашла свое дальнейшее развитие в исследованиях современных немецких историков-искусствоведов. Так появилась на свет гипотеза о том, что на северной стороне Хора увековечена пара: маркграф Майсенский Герман и Реглинда, чело которой увенчано королевской короной, а напротив, на южной стороне, находятся фигуры Эккехарда Второго и улыбающейся Уты. «Мы, к сожалению, вынуждены констатировать, - писали в 2011 году М.Имхоф и Х.Кунде в вышеупомянутой книге «Ута Наумбургская» - что под фигурой Уты изначально подразумевалась Реглинда, то есть пара донаторов Герман и Реглинда были на самом деле теми фигурами, которые долгое время ошибочно считались Эккехардом и Утой, и наоборот. Как и когда произошла возможная путаница в именах, остается только гадать. Вероятно, это случилось в 1517/18 гг., когда все фигуры были заново окрашены и на щите фигуры Германа появилась по ошибке надпись «маркграф Экарт». [2, c.58]
Со своей гипотезой о «путанице имен» выступил в 1997 году и Фолькхард Кремер, историк-искусствовед, занятый в области охраны памятников старины. Он также, как и фон Брокхузен, видел безальтернативно на месте Уты польскую принцессу Реглинду. [7] Однако именно Кремер первым из ученых обратил и заострил внимание на еще одной весьма существенной «нестыковке» в идентификации так называемых «супружеских пар» Эккехардинер. Дело в том, что в средневековой европейской пластике супруги, если они изображались рядом, всегда располагались по отношению друг к другу таким образом, чтобы муж находился с левой стороны (к левой руке) своей супруги, а она соответственно, к его правой руке. [8, c.74-77]
Можно развернуть
Фигуры двух «супружеских пар» в Западном Хоре расположены по отношению друг к другу «неправильно», то есть в разрез со средневековым каноном. В обоих случаях (Ута/Эккехард, Реглинда/Герман) мужские фигуры находятся с правой, а не с левой стороны, не к левой руке женских фигур. Это говорит о том, что при таком расположении исторические персоны, здесь увековеченные, могли быть по отношению друг к другу кем угодно, но только не супругами. Поэтому, по мнению Кремера, королевская дочь Реглинда, увековеченная в камне на северной стороне Хора, стоит в паре не со своим супругом Германом, а напротив его фигуры, изначально расположенной на южной стороне. Такая систематизация в расстановке скульптур, действительно, соответствовала бы требованиям средневекового канона. Однако, остается открытым вопрос: почему исторической Реглинде отведено такое почетное место в наумбургском кафедральном соборе, за какие такие заслуги?
Напомню, что она фактически не сыграла, вернее, не успела сыграть из-за своей ранней смерти никакой роли в истории маркграфства Майсен и города Наумбурга. Но ни Кремер, ни другие ученые даже и не задаются таким вопросом. Главное, что среди Еккехардинер была найдена женская персона, хотя и весьма относительно, но имеющая некоторое право на ношение королевской короны; «историческая величина» этой персоны не играла при этом никакой роли.
Церковная грамота епископа Наумбургского от 1249 года
В истории становления Наумбурга и его Церкви в 11-м веке, помимо династии Эккехардинер, были также и другие знатные и высокопоставленные донаторы. Их имена сохранились и называются в документальных источниках того времени, например, представители императорского Дома Салиер. [9, c.4] Однако, ни один из них почему-то так и не удостоился высокой чести быть увековеченным в кафедральном соборе, а также быть упомянутым в числе «первых донаторов» наумбургской Церкви в грамоте от 1249 года. В 11-м веке никто не сделал более для становления Наумбурга и его Церкви, чем императорская династия Салиер. Так, император Конрад Второй и уже упоминаемая императрица Гизела, его супруга, пользуясь своей властью, содействовали переносу в 1028 году центра епархии из Цайтца в Наумбург; их многочисленные, по-королевски щедрые дарения этой новой-старой епархии зафиксированы в исторических документах того времени. [9, c.4-5] Их сын, император Генрих Третий и его супруга Агнес, а также внук, император Генрих Четвертый фон Салиер, продолжили тесную связь с Наумбургом и традицию щедрых дарений. [9, c.5] Имена многочисленных донаторов Церкви из местной знати также названы в документальных источниках. [9, c.5] Однако, как ни странно, эти исторические документы «не знают» тех имен «первых донаторов», которыми обозначены каменные фигуры в Западном Хоре собора. Откуда, вообще, взялась данная версия в научном употреблении?
Можно развернуть
Оказывается, в этом «виноват» один-единственный документ, а именно, грамота епископа Наумбургского Дитриха Второго фон Веттин (в этом сане с 1243 по 1272 годы) от 1249 года о сборе пожертвований на нужды Церкви. [10, c.62] Текст грамоты начинается с поименного перечисления лиц, внесших свою лепту в строительство и обустройство наумбургской Церкви в первой половине 11-го века в такой последовательности: маркграф Герман, маркграфиня Реглинда (напомню, что ни один другой исторический документ не называет ее «маркграфиней», кроме этой грамоты), маркграф Эккехард (без уточнения: Первый или Второй, т.е. отец или сын), маркграфиня Ута, граф Сиззо, граф Конрад, граф Вильхельм, графиня Гепа, графиня Берхта, граф Дитрих и графиня Гербурга, которые, благодаря своим дотациям на нужды Церкви, заслужили и получили полное отпущение грехов; на это же самое могут надеяться также и все те, кто последует их примеру. [10, c.63-64] Таково содержание вышеупомянутого документа, впервые обнародованного в 19-м веке историком Карлом Петером Лепсиусом. И хотя в этом документе нет никаких упоминаний ни о Западном Хоре, ни о создании там скульптурного цикла, тем не менее с «легкой руки» Лепсиуса именно эта грамота и только она одна является до сих пор для немецких историков-искусствоведов «центральным документом» и «ключевым свидетельством» для идентификации скульптур Западного Хора. [10, c.65] Однако при ближайшем рассмотрении вышеупомянутая грамота епископа Наумбургского, как исторический источник, не выдерживает никакой критики.
Нужно отметить, что документы, касающиеся истории наумбургского собора в 13-м веке, его модернизации и создания там скульптурного цикла практически полностью отсутствуют. За исключением грамоты от 1249 года, «сохранность» которой при тотальном отсутствии других документов сначала немного удивляет, затем наводит на мысль о возможной ее подделке. Тем не менее эта грамота ни разу не была подвергнута независимой экспертизе на предмет ее исторической подлинности. Существенные «неувязки» заставляют в этой подлинности откровенно сомневаться.
Так, грамота, как уже упоминалось, является воззванием епископа Наумбургского к прихожанам о пожертвованиях на нужды Церкви. Однако она совершенно не типична для своего времени, так как ни формой изложения текста, ни его содержанием указанная грамота не соответствует многочисленным типичным, хорошо сохранившимся подобным документам 13-го века. [10, c.65] Далее, грамота датирована 1249 годом или, согласно тексту, «пятым годом» принятия епископского сана Дитрихом Вторым фон Веттин. [10, c.62] Но, как известно, он принял этот сан официально в 1243 году [8, c.136] и, таким образом, пятый год его пребывания в этом сане приходился на 1248 год. Странно, что соборный писец, изготовивший совершенно нетипичный текст грамоты, не знал также и точной даты принятия Дитрихом Вторым епископского сана. Но еще более чем странно, что и три члена соборного капитула, которые засвидетельствовали своими подписями «подлинность» грамоты, этого не знали, да и сам Дитрих Второй, заверивший текст своей личной печатью, не заметил нетипичной формы документа и явной ошибки в его датировке.
Можно развернуть
Кроме того, в грамоте упомянуты только 11 персон, из них 6 мужчин и 5 женщин, тогда как скульптурная группа в Западном Хоре, как известно, состоит из 12 фигур: 8-ми мужских и 4-х женских, что уже изначально ставит под сомнение взаимосвязь 12 каменных фигур с 11 упомянутыми в грамоте историческими лицами. Их имена, за исключением представителей династии Еккехардинер, нам ничего не говорят; также мало говорят они и исследователям, изучающим скульптурную группу. Кроме имен, названных в грамоте, об этих исторических личностях достоверно ничего более не известно. [8] Недаром же Фолькхарт Кремер назвал эту абсолютно ничем не обоснованную привязку грамоты епископа Наумбургского к процессу идентификации скульптур в Западном Хоре: «…старейшей и серьезнейшей, да, главной ошибкой в проводимой до сих пор научной работе по изучению и систематизации скульптурного цикла». [8, c.136]. Несомненно, что подход к исследованию проблематики наумбургских скульптур должен быть учеными полностью пересмотрен. Недостаточно переместить «Реглинду» на место «Уты» и считать, что этим самым найден ответ на вопрос, кого представляет собой коронованная женская скульптура в наумбургском соборе. Кстати, историк-искусствовед Кремер достаточно обоснованно исключил возможность воплощения в камне исторической Уты фон Балленштедт в Западном Хоре, как на северной, так и на южной его стороне. [7] К этому совершенно правильному выводу остается только добавить, что также и королевская дочь Реглинда не была там увековечена.
Если бы не упоминание имен Уты и Реглинды в грамоте от 1249 года и не привязка их к фигурам Западного Хора, то об этих исторических личностях, из-за их весьма незначительной «исторической величины» никто бы больше и не вспоминал, за исключением разве что редких историков. Таким образом, вопрос, кем на самом деле являлась «красивейшая женщина в изобразительном искусстве Средневековья» (Умберто Эко) остается и далее открытым. Среди известных нам женских исторических личностей 11-го века (Ута? Реглинда?) ее, явно, нет. Возможно, таинственную «королевскую дочь» нужно искать вовсе не в 11-м веке, а, например, в судьбоносном для Наумбурга 13-м веке, когда кафедральный собор пережил свое «второе рождение», а его Западный Хор был увенчан знаменитой на весь мир скульптурной группой?
Литература:
1.Lepsius, Carl Peter. Über das Alterthum und die Stifter des Doms zu Naumburg und deren Statuen im westlichen Chor. Naumburg, 1822, 75S.;
2.Imhof, Michael (Hg.), Kunde, Holger. Uta von Naumburg. Michael Imhof Verlag, Petersberg, 2011, 64S.;
3.Brockhusen von, Hans Joachim. Die Königstochter im Naumburger Westchor, S.217-232. In:Zeitschrift „Der Herold“, Berlin,1971;
4.Rupp, Gabriele. Die Ekkehardiner, Markgrafen von Meißen und ihre Beziehungen zum Reich und zu den Piasten. Peter Lang Europäischer Verlag der Wissenschaften, Berlin-Paris-Wien, 1996;
5.Leisner, Beatrix. Stifterfigur der Markgräfin Reglindis, S.923-925. In: Ausstellungskatalog“Der Naumburger Meister:Bildhauer und Architekt im Europa der Kathedralen“in 3 Bänden. Bd.2,Michael Imhof Verlag,Petersberg,2011;
6.Грабеньский, Владислав. История польского народа с древнейших времен. Полиграфкомбинат им.Я.Колоса, Минск, 2014;
7.Cremer, Folkhard. Der antistaufische Figurenzyklus im Naumburger Westchor und warum es darin keine Uta von Ballenstedt gibt, S.262-270. In:Zeitschrift für christliche Kunst und Kunstwissenschaft“Münster“, 3/1988, Verlag Schnell&Steiner, Regensburg;
8.Cremer, Folkhard. Das antistaufische Figurenprogramm des Naumburger Westchors. Studien zur Kunst und Kulturgeschichte. Coppi-Verlag, Alfeld,1997;
9.Herrmann, Bruno. Der Herrschaft des Hochstifts Naumburg an der mittleren Elbe. Mitteldeutsche Forschungen. Böhlau Verlag, Köln-Wien, 1970;
10.Kunde; Holger. Urkunde Bischof Dietrichs II.und des Naumburger Domkapitels. Der Naumburger Domschatz. Michael Imhof Verlag,Petersberg,2006.
