Путь синтеза, непосредственно связанный со взаимодействием духа и материи, в самом широком космическом смысле идет через внутренний мир человека, через его сознание. Чем выше уровень сознания, тем выше уровень синтеза познания, и наоборот. Чем выше и тоньше состояние материи, в пространстве которой идет процесс синтеза, тем более высокий, с точки зрения эволюции, результат синтеза. Когда мы говорим: «синтез», то имеем в виду не механическое соединение частей какого-либо явления или явлений, а органическое их слияние, сопровождаемое возникновением нового явления и нового его качества. Новым ступеням человеческого сознания и мышления, как правило, сопутствуют синтетические процессы более высокого духовно-энергетического качества. Что касается развития системы познания, то в историческом аспекте мы можем рассмотреть эту проблему в контексте известных нам способов мышления, а именно: мифологического, религиозного, научного.

В ХХ веке мы подошли к той стадии, когда синтетическая целостность мифологической системы познания должна вновь вернуться, но на более высоком энергетическом и информационном уровне. Феномен мифологического способа мышления и познания состоит в том, что он имел довольно тесную энерго­информационную связь с мирами иного состояния материи и более высоких ее измерений. Из этого изначального синтетического явления со временем развились все основные виды творчества, деятельности, знаний и верований человечества. По мере развития исторического процесса в нашем плотном мире мифологический способ познания подвергся дифференциации, которая усилилась религиозным сознанием. Научный же способ мышления в том виде, в каком он сложился в XVII–XVIII веках, не только не остановил процесс дифференциации, но и в значительной мере усугубил его. Более того, произошло разделение на научно-экспериментальный способ познания и вненаучный, в который вошли такие области, как искусство, религия, некоторые системы философии, называемые эзотерическими. В этом пространстве знания добывались не эмпирическим путем, а умозрительным, опиравшимся на религиозный и интуитивный опыт.

Зарождение любого явления в Космосе сопровождается изначальным энергетическим импульсом, особенности которого соответствуют тем историческим условиям, в которых этот импульс возникает. Таким импульсом в ХХ веке стала Живая Этика, давшая ряд синтетических решений и объединившая в общей концепции научные знания, озарения религиозного опыта, мысль духовных Учителей Востока и философские нахождения Запада. В книгах Учения присутствует как единое синтетическое целое все то, что накопило человечество в своем культурно-историческом арсенале, все то, что сохранило свою жизнеспособность и эволюционный потенциал. Импульс был дан, и пример был показан. Общий момент, объединяющий различные формы познания, — это их связь с главным источником энергоинформацион­ного потока: материей более высокого состояния. Если искусство, религия, частично философия, в первую очередь восточная, в той или иной мере имеют подобное соприкосновение, то эмпирическая наука долгое время такой связи была лишена и, пожалуй, больше других способов познания нуждается в трансформации. Эту ситуацию в ХХ веке осознавали представители передовой научной мысли.

«Интуиция, вдохновение — основа величайших научных открытий, в дальнейшем опирающихся и идущих строго логическим путем, — не вызываются ни научной, ни логической мыслью, не связаны со словом и с понятием в своем генезисе. В этом основном явлении в истории научной мысли мы входим в область явлений, еще наукой не захваченную, но мы не только не можем не считаться с ней, мы должны усилить к ней наше научное внимание»Вернадский В.И. Размышления натуралиста: Научная мысль как планетное явление. М., 1977. Кн. 2. С. 111., — писал В.И.Вернадский.

Исследование тонких энергий и иных состояний материи, осознание связи с энергетикой Высшего должны были изменить научное мировоззрение как таковое, сделать его более широким и вмещающим, где бы не было места ни отрицанию, ни традиционным «научным» предрассудкам. Положение, которое сложилось в науке к началу ХХ века, было достаточно противоречивым. Новое мышление получало неопровержимые подтверждения, подкрепленные научными открытиями. В то же время еще продолжали существовать инерция старого «материалистического» мировоззрения и традиционное отчуждение от проблем духа и процессов, связанных с более высокими состояниями материи. Причину этого нужно искать в том историческом пути, который пришлось пройти науке. Так сложилось, что процесс становления экспериментальной науки совпал с развитием и укреплением конфессиональных структур и конфессионального сознания в период позднего средневековья и начала Нового времени. Церковь с ее стремлением к монополии на истину, конфессиональным тоталитарным мышлением, инквизицией оказалась главным препятствием на пути развития экспериментальной науки. Последняя требовала свободы мысли как главного условия ее существования.

Церковь же, влияние которой простиралось на многие области человеческого бытия, в этой свободе науке отказала. Возникло противостояние церковного тоталитаризма и науки, была вписана не одна драматическая страница в историю человечества. Инквизиция преследовала вольнодумцев и еретиков, для которых церковные каноны становились цепями. Застенки и костры сопровождали крупные научные открытия. Все эти обстоятельства привели к окончательному разъединению науки и церкви, которая в то время олицетворяла собой (или, во всяком случае, претендовала на такое олицетворение) духовные процессы, шедшие в обществе, включая и связь с Высшим. И когда в XVIII веке ярко вспыхнуло вольнодумство, породившее целую плеяду его идеологов — французских энциклопедистов, то стала крепнуть свободная научная мысль и окончательно сложилась экспериментальная материалистическая наука, которая отрицала существование духа, Бога и не считала религию формой познания. Именно церковь и ее тоталитарная политика «обезбожили» науку, лишили ее духовности, оторвали от нравственных постулатов и этического мышления. В этом заключались парадоксальность развития мысли на нашей планете и диалектика взаимодействия духа и земной материи. Наука же вместе с водой выплеснула того «ребенка», который мог бы определить совсем иной путь ее развития и иное качество ее исследований. Возникла опасная альтернатива обострения противостояния между религиозным мышлением и научным. Это — «кто кого победит» или «поглотит» — несло в себе усиление всех кризисных явлений в современной научной мысли. «Религия и наука не должны расходиться в своей сущности <...>, — сказано в Живой Этике. — Все великие открытия для блага человечества не будут исходить от огромных лабораторий, но будут находимы духом ученых, которые обладают синтезом» Мир Огненный. Ч. III, 60..

Авторы Живой Этики тщательным образом анализируют те условия, в которых в данное время находятся составляющие синтеза — искусство, религия, наука. В конечном счете и синтез и дифференциация есть энергетические категории человеческого сознания и мышления. Все зависит от уровня той точки зрения, с которой мы смотрим на то или иное явление. Чем ниже уровень ее, а соответственно и уровень нашего сознания, тем выше в нашем представлении степень дифференцированности картины Мироздания, и наоборот. В конечном счете уровень синтеза — это результат уровня нашего сознания и качества нашего мышления. Поэтому, считая синтез одним из важнейших энергетических процессов эволюции, Авторы Живой Этики ставят в качестве главной задачи эволюционного восхождения человека формирование у него расширенного, то есть высокого, сознания.
Они справедливо считают, что религиозное мышление есть также способ познания мира, средство связи с Высшим, и обращают наше внимание на бесценный духовно-нравственный опыт, подвиг религиозных Учителей, на великие учения, менявшие сознание огромных человеческих сообществ. Уничтожить мысль христианского или буддийского учения в бессмысленной борьбе так же преступно, как сжечь ученого на костре или погубить его труды.

Но в то же время соединить религию с наукой в том состоянии, в каком они находятся в данный момент, задача мало выполнимая. Религиозный опыт, несомненно, требует научного осмысления, а современная наука нуждается в одухотворении и причастности к высшим энергиям. Для этого необходимо отказаться от устаревшего вульгарного материализма, от старого социологического мировоззрения, в котором так мало места уделено внутреннему миру человека. Живая Этика, так же как и новая научная мысль, самым серьезным образом ставит вопрос о необходимости одухотворенной науки и ее нравственной наполненности. Наука, утверждает Живая Этика, должна быть этичной, непредубежденной и принимать знание, в какой бы форме оно ни возникало. Новая наука, формирующаяся в пространстве нового мышления ХХ–XXI веков, должна использовать вековые духовные наработки человеческой культуры и выйти на новый уровень изучения тонких энергий и тонких явлений, которые требуют научных объяснений и научной практики. Иными словами, сами книги Живой Этики, включающие немало достижений религиозной мысли и религиозной практики, как бы дают энергетический импульс к преобразованию науки, которая должна сыграть на новом витке космической эволюции человечества важнейшую роль. Ибо эта одухотворенная наука станет тем пространством связи с мирами более высокого состояния материи, каковым до нее являлась религия. В переходе к новому мышлению Авторы Живой Этики предлагают не борьбу и противостояние двух видов сознания, а гармоничное их сочетание с сохранением всех предыдущих ценных накоплений человеческого опыта и человеческой мысли. Как будет называться новое синтетическое познание, которое включит в себя, кроме науки и религии, и искусство, сказать трудно.

Синтез основных форм познания не только создаст новые богатые возможности для взаимодействия с Высшими мирами и Высшей энергетикой, но и устранит тот духовный дисбаланс между различными формами знания, который может возникнуть в силу еще недостаточно высокого уровня человеческого сознания. В XXI веке, по всей видимости, и осуществится в основном синтез религии, науки и искусства, который приведет к завершению формирования качественно нового сознания и мышления, к сознательному использованию новой системы познания. Современная наука лучшей частью своих ученых уже входит в область исследований высоких состояний материи. Теории вакуума, механизмы межклеточных взаимодействий и другие подобные открытия свидетельствуют о первых результатах научного соприкосновения с тонкой материей и тонкими энергиями.

Космическая эволюция не только формирует новое мышление и сознание, но и выдвигает на первый план личности, чье творчество получает поистине планетарное звучание, поскольку в нем уже сложился синтез, необходимый для продвижения человеческого сознания. Они, можно сказать, несут в себе этот синтез, независимо от того, к какой сфере человеческого знания принадлежат. Влияние таких личностей на культуру и цивилизацию огромно, их значение долговременно. Хотелось бы упомянуть о пятерых из них — не потому, что они единственные, а потому, что в них нашли яркое выражение основные направления синтеза познания, в силу чего они оказали и оказывают глубокое воздействие на формирование нового, космического мышления на планете Земля. Их нет уже с нами, судьбы их были трагичны, непризнание и клевета шли рядом с их уникальным творчеством. В.И.Вернадский, К.Э.Циолковский, П.А.Флоренский, А.Л.Чижевский и Н.К.Рерих — несли в себе религию, искусство, философию и науку, и поэтому каждое из этих составных их духовного синтеза обрело уникальное качество, на каждого из них лег космический отсвет миров иных состояний материи.

К вышесказанному необходимо добавить еще одно обстоятельство. Если предыдущие учения, возникавшие в духовном поле, выдвигали в качестве средства претворения идей пространства в действие религиозный культ, то Живая Этика заменяет его сознательной и научно осмысленной этикой. В реальной жизни процесс такой замены сложен и длителен, а временами и драматичен. Переход же от культа, основанного на вере, к этике, основанной на научном знании космических законов и особенностей космической эволюции, изменит коренным образом духовную структуру человека и создаст наряду с синтезом познания качественно иное энергетическое поле его духовно-культурной деятельности на планете.