Среди очерков, включенных в сборник, особое внимание за­служивает очерк «Душа народов», в котором Рерих дает как бы общую картину процесса, рождающего героев в земных условиях, и рассматривает роль героев в созидательной деятельности разных народов. Герои есть выразители духа народа, его сознания — справедливо утверждает Николай Константинович. Иными слова­ми, герой есть персонифицированный дух народа, появляющийся в необходимое для этого народа время или эпоху. Среди русских ге­роев и подвижников особо выделяется имя и облик Святого Сергия Радонежского. «Опять далеко за пределами церковного подвига, — пишет Рерих, — строительное и просветительное имя Святого Сергия хранится в сердцах как драгоценнейший Ковчег духа. Хра­нится оно как прибежище народного сознания в трудные минуты мировых перепутий»Н.К. Рерих, Душа народов, стр. 46.. 

 

Святому Сергию Николай Константинович посвятил не один очерк, но «Свет неугасимый» самый впечатляющий среди них. «Высокий Воспитатель русского народного духа, Истинный Подвижник Православия, Воевода за правду и строительство Препо­добный Сергий Радонежский является крепким прибежищем рус­ского народа во все трудные годины земли русской. Жизнеописа­ния Преподобного Сергия говорят о многих знаменательных чуде­сах Преподобного, и чудеса эти просияли не только при жизни Подвижника, но и после отхода Его в течение всех веков и до сего дня»Н.К. Рерих. Душа народов, стр. 75.. Благословивший Дмитрия Донского на решительную битву с татарами на поле Куликовом Сергий Радонежский был истинным строителем и хранителем русского государства. «Русская государ­ственность не погибнет до тех пор, пока у Раки Преподобного бу­дет гореть лампада»Там же, стр. 77., — приводит Рерих слова крупнейшего русского историка Ключевского. И удивительно современно сейчас звучат рериховские слова, написанные им о Сергии Радонежском в 1934 г. : «Невместно и не­прилично русским людям дозволять силам темным разлагать и разъединять. Невместно перед Святым Ликом клеветать и лжесви­детельствовать. Невместно исполняться страхом и сомнением там, где горит правда Христова, вознесенная Священным Воеводою земли русской Преподобным Сергием»Там же, стр. 75.. 

 

Тогда, в этом черном для России году, начинались массовые репрессии, унесшие многие жизни. Рерих как бы обращался к тем, кто не выдерживал испытания страхом, и призывал их укрепить свой дух именем Великого русского Святого. Сейчас, в иное время и в других обстоятельствах, эти слова звучат не менее актуально. «Невместно и неприлично русским людям дозволять силам тем­ным разлагать и разъединять». Приходится только удивляться этим словам, сказанным русским художником в нашем веке, на которые его вдохновил героический подвиг святого, жившего более шести веков назад. Видимо, духовно-энергетическое влияние таких великих личностей, каким был Сергий Радонежский, длится многие века и будет существовать еще долго в пространстве, назы­ваемом Россией. И мы еще не раз назовем это имя и прибегнем к его помощи.Рерих создал при своем Музее в Нью-Йорке общество Святого Сергия и посвятил его созидательной жизни ряд прекрасных поло­тен, одно из которых находится в Третьяковской галерее, а другое в Музее Н. К. Рериха при Международном Центре Рерихов. 

 

И еще одна героическая личность заслуживает особого упоми­нания. Это Жанна д'Арк, спасшая Францию в XV веке. Среди многих великих деятелей ее звезда сверкает наиболее ярко на небосклоне истории человечества. Жанна д'Арк была как бы олицет­ворением духа самого подвига, самого героизма в его чистом и аб­солютном выражении. Все те качества, о которых писалось выше, как бы сложились в ней в сверкающий кристалл, полыхающий ог­нем великого Служения и не менее великого претворения. И если когда-либо свершалось Чудо на этой грешной и многострадальной земле, то это было явление Жанны д'Арк. Оно свершилось на гла­зах многих ее современников, но не было ими увидено и не было ими осознано. Современники ошельмовали чудо, а затем сожгли его и тем самым еще раз доказали, что человечество еще не до­стойно истинных чудес.«Но Великий Закон должен был в ней (Жанне д'Арк — Л. Ш.) найти еще одно светлое свидетельство Истины. Пламень ее сердца, пламень костра — венец пламенный, все это далеко по­верх обычных законов. Даже поверх обычного воображения чело­веческого»Н.К. Рерих. Душа народов, стр. 58.. И это рериховское «поверх обычных законов» сразу дает нам представление о сути совершенного Жанной и о том Вы­сшем, с которым она была связана. 

 

В 1429 г. семнадцатилетняя крестьянская девушка покинула свою деревню. Через два года она была сожжена на костре. В ко­ротком промежутке между этими датами она короновала короля Франции, реорганизовала разложившуюся армию и освободила за­хваченные врагом французские города. Если бы это не свершилось в действительности, никто бы не поверил в такую возможность. Но это не имело для нее самой особого значения, главное — что она верила Тем, Кто направил ее по славному, но тернистому пу­ти. И своими действиями она, будучи натурой абсолютно героиче­ской, сумела преодолеть противоречие между двумя мирами — нашим физическим и тем Высшим, откуда шли задания. Нисколь­ко не колеблясь и полностью убежденная в своей правоте, она от­правилась в замок к сиру Роберу де Бодрикуру и сказала ему бук­вально следующее: «Я к вам от Мессира. Пошлите сказать Дофину, чтобы он крепко держался, но битвы врагам не давал... потому что до Пре­половения Мессир поможет Дофину... Воля Мессира, чтобы Дофин был королем и вопреки всем врагам своим он им будет: я это сде­лаю, отведу его на королевское венчание...

— Кто же такой этот Мессир? — спросил Бодрикур с удивле­нием. 

— Царь Небесный, — ответила Жанна»Д. Мережковский. Жанна д'Арк. Берлин, «Петрополис», 1938, стр. 60-61.. 

 

Хохочущая челядь вытолкала ее из замка. В собственной деревне на нее показывали пальцами, бегали за ней и кричали: «Вот кто восстановит королевский престол и спасет Францию!» Жанна гордо шагала в своей красной заплатанной юбке и не обращала внимания на своих обидчиков (Я так подробно останавливаюсь на всем этом, чтобы показать тот абсолютный героизм, которым обладала эта девушка. Приве­денные факты взяты Мережковским из французских источников и являются подлинными). 

​

Отношение окружающих не остановило Жанну. Она вновь от­правилась к Бодрикуру и, несмотря на случившееся в его замке, имела мужество вновь заявить ему: «Знайте, Мессир, что Господь снова велел мне идти к Дофи­ну, чтобы, взяв у него ратных людей, освободить Орлеан и отве­сти Дофина в Реймс на венчание!»Д. Мережковский. Жанна д'Арк, стр. 62—63. Бодрикур, естественно, не поверил ни единому ее слову. Но положение Франции было отчаянным, англичане захватили значи­тельную ее часть, и конца этой безжалостной и разорительной войне не было видно. Через несколько месяцев Жанна в сопровождении двух рыца­рей отправилась в Нанси к герцогу Лоренскому. Потом случилось все так, как ей было сказано. Она возглавила разбитую армию и как опытный полководец повела ее на врага.

 

На какое-то время в своих серебряных латах и на белом коне она стала главной фигурой на исторической сцене Франции, на которой разыгрывался один из самых ее трагических спектаклей. Устремленная к своей высокой цели, ведомая Высшим, она возможно и не подо­зревала, что трусы и завистники уже начали плести ту паутину, в которую ей суждено было попасть. Среди них первыми были цер­ковники, которые отстаивали свою монополию на связь с Высшим и не могли простить Жанне ее прямого контакта с Ним. Позже главный судья Жанны, епископ Бовезский Пьер Кошон, напишет главному инквизитору Франции Жану Граверену: «Дело идет о том, чтобы сохранить целость святой католической веры. Истине дать воссиять может только Святейшая Инквизи­ция»Там же, стр.24.. 

 

Если Великий Инквизитор Достоевского решил сжечь Христа за то, что он «пришел нам мешать», то костер Жанны имел тот же самый смысл. И Церковь, и королевский двор понимали, что если оставить Жанну д'Арк в живых, она будет мощным соперником им обоим. Ее популярность в народе росла и противостоять этому не могли ни Святейшая Инквизиция, ни король. В «знак благодарности» она была выдана врагу. Суд церкви, затеянный над ней, продолжался шесть изнурительных месяцев.«21 февраля 1431 г., — пишет Д. Мережковский, — в во­семь часов утра в часовню Руанского замка в присутствии монсиньора епископа Бовезского, Пьера Кошона, брата Лемэтра, на­местника главного инквизитора Франции, Генриха, герцога Бедфордского, архиепископа Винчестерского и кардинала Англии, а также множества французских и английских епископов, аббатов, священников, архидиаконов, каноников, монахов бенедиктинско­го, доминиканского, францисканского и других орденов, докто­ров и бакалавров богословия и законоведения, — введена была для первого допроса Жанна, с цепями на ногах...»Д. Мережковский. Жанна д'Арк, стр. 119.. 

 

Цель у достопочтенного собрания была одна — доказать, что Голоса, которые послали Жанну освобождать Францию, были не от Бога, а от дьявола. Многочисленным ученым богословам и церковным иерархам путем различного рода подмен и словесных изощрений удалось это сделать.В 9 часов утра 30 мая 1431 г. Жанну вывели из тюрьмы, по­садили в телегу и под охраной восьмидесяти ратников повезли через Руан на площадь Старого рынка у церкви Христа Спаси­теля. Там было сооружено три помоста: первый для «увещевания милосердного», второй для судей и самый высокий с поленницей дров для костра. К столбу этого помоста была прибита доска с надписью: «Жанна, рекомая Дева, лгунья злоковарная, пагубная обманщица, колдунья, кощунница... служительница дьяволов, отступница, еретица и раскольница»Там же, стр. 145..Со второго помоста епископ Бовезский прочел приговор: «Именем Господним... мы объявляем тебе, Жанна, что должно тебе, как члену гнилому, быть из Церкви исторгнутой, дабы всех остальных членов не заразить...»Там же..

 

Так Церковь отлучила от своей «благодати» Вестника Высшего, посланного на помощь многострадальному народу. Палач вывел Жанну на помост. На ней была длинная белая рубаха, пропитанная серой, на бритую голову надвинута остро­конечная желтая митра. На митре большими черными буквами выведено: «Еретица, Второотступница, Идолопоклонница». Вспыхнул костер, и дым поднялся высоко к синему небу. Ве­чером пепел бросили в реку.Вскоре из Парижского Университета было направлено пись­мо Папе, главе Католической Церкви. «В смерти этой несчаст­ной девушки обнаружилось до очевидности, — писали ученые богословы, — сколь опасно и пагубно слишком легко доверять сим новым, в христианском королевстве нашем с недавнего времени не только этой женщиной, но и многими другими, подобными ей, рассеваемым бредням... Всех добрых сынов Римской католической Церкви должен бы остеречь этот столь наглядный пример от того, чтобы слишком полагаться на свой собственный разум, и научить прилепляться к учению Церкви больше... нежели к басням суеверных жен»Д. Мережковский. Жанна д'Арк, стр. 151-152.. 

 

Полагаю, что письмо в особых комментариях не нуждается. Однако в нем содержится, хотя и в завуалированной форме, не­что такое, что заставляет поразмыслить. Речь идет об упомяну­тых «новых бреднях». Высшие голоса и видения не были чем-то новым в христианской практике. Новое заключалось совсем в ином, хотя и было тесно связано с подобной практикой. На лазоревом фоне знамени Жанны был выткан белый голубь, считавшийся в ортодоксальном христианстве символом Духа Святого. Жанна ради этого голубя отказалась от личного гер­ба, пожалованного ей королем за заслуги перед Францией. Христианская троица — Отец, Сын и Дух Святой — и учение о трех Мирах различных состояний материи, которое мы находим в Живой Этике, имеют одну и ту же подоплеку. Жанна д'Арк не только слышала голоса, пославшие ее на бой за незави­симость Франции, но она была причастна к учению о Святом Духе, как символе третьего состояния материи, или Мира Огненного. «Вспомним согласно-повторяющееся, — пишет Д. Мереж­ковский, который был не только писателем, но и крупным фило­софом, — в веках от Августина в «Граде Божием» до Иоахима Флорского в «Вечном Евангелии», то видимое, то невидимое, тайное, как течение подземной реки, учение о Трех Заветах. Только два Лица Божия — Сын и Отец — увидены христианством во временном, историческом, известном нам Евангелии, а в неизвестном, в Апокалипсическом, Вечном — увидены будут все три Лица — Отец, Сын и Дух»Там же, стр. 28-29.. 

 

«В первом Завете, Отца, — цитирует философ Иоахима Флорского, — звездный свет, ночной; во втором Завете, Сына, — Свет утренний, сумеречный; в третьем Завете, Духа, — дневной, солнечный. В первом — Закон, во втором — Любовь, в третьем — Свобода»Там же, стр. 29.. Этот Третий завет, который исповедовала Жанна, связывал ее с другой героической личностью, воп­лотившейся на земле два века до нее, Франциском Ассизским. Известно, что существовало Третье Братство Святого Франци­ска — «Третье Царство Духа». Так в глубинах средневековой христианской церкви складывались новые представления о миро­устройстве, носителем которых была Жанна д'Арк. Третий Завет заключал в себе такие понятия, как Дух, Свобода, Огонь. Ины­ми словами, все те составляющие, которые образуют Огненный Мир, высокую цель Космической эволюции человечества. 

 

Роль Жанны д'Арк была не только исторической, но и эво­люционной. Иоахим Флорский, Франциск Ассизский и Жанна д'Арк были первыми вестниками Мира Огненного. Они принесли на землю весть о нем и сами прошли через соприкосновение с огнем в земных условиях, ощутив на себе третье состояние ми­ровой материи. «Я крещу вас в воде... Но идущий за мною сильнее меня... Он будет крестить вас Духом Святым и Огнем»Д. Мережковский. Жанна д'Арк, стр. 29.. «Дух-Свобода-Огонь»; в этом религиозном опыте, уже почти геометрически для нас очевидно, Иоахим, Франциск и Жанна стоят на какой-то последней между двумя Заветами черте: меж­ду «вторым состоянием мира, водным», в Сыне, и «третьим, ог­ненным», в Духе; на какой-то соединяющей их точке — послед­ней Второго Завета и первой Третьего»Там же, стр.29-30.. 

 

Судьба Жанны д'Арк и ее воплощение дает нам уникальную возможность проследить дальнейшее развитие этого огненного опыта во времени и пространстве. Явление Елены Ивановны Ре­рих, одной из самых героических личностей нашего века, продол­жило огненный опыт Жанны д'Арк, не в столь трагических обсто­ятельствах, но достаточно сложных. Цель энергетического экспе­римента, который с ее участием проводили Космические Иерархи, состояла в том, чтобы сдвинуться с первой точки Огненного Мира и пройти дальше, в глубь его энергетики. Такое действие было жизненно-необходимым для данного этапа Космической эволюции человечества. Так же, как и остальных, Елену Ивановну не мино­вал терновый Венец страданий, боли, непонимания и клеветы. Но она хорошо помнила, что Жанна прошла и выдержала более тяже­лую судьбу. Без того опыта, который обрела она в 1431 г., экспе­римент XX века не смог бы состояться.

 

Как обычный человек со­вершенствуется из воплощения в воплощение, так и герой или вы­дающаяся личность выполняют свое задание нередко на протяже­нии нескольких жизней.«Но на земле, как в горниле, — писала Елена Ивановна, — самые разнообразные энергии сталкиваются, притягиваются и уявляются на очищении и трансмутации в более совершенные или тонкие энергии под воздействием огня пробужденного духа, от та­ких столкновений и неожиданных соединений различных энергий нарождаются новые энергии, несущие новое творчество, новые возможности. Земля есть место испытания, искупления и великого творчества»Письмо Е. И. Рерих 3. Г. Фосдик от 28.06.48.. 

 

В этом состояла новая творческая концепция Космических Иерархов. Прежде всего Земля, опора на ней, низведение на нее высших энергий. Только таким путем можно преобразовать плот­ную материю земного мира, утончив ее и повысив ее энергетиче­ский потенциал. Учитель называл этот процесс — «коснуться Не­ба на Земле».Лучи Космических Иерархов, как тонкие хирургические ин­струменты, формировали новую энергетику Елены Ивановны Ре­рих, в которой Земля сопрягалась с миром иных состояний мате­рии и прежде всего с Миром Огненным, миром духотворчества, без которого невозможно было ни обновление Земли, ни новый ее эволюционный виток, к которому стремился одухотворенный Космос.И как бы подводя итоги своего земного пути, она писала в од­ном из писем: «Мне уже 70 лет, и я прошла Огненную Йогу... Как неземно трудно принимать в физическом теле среди обычных ус­ловий огненные энергии. Огненная трансмутация утончила мой организм, я остро чувствую всю дисгармонию и все пространствен­ные токи, мне трудно среди людей...»Письмо Е. И. Рерих 3. Г. Фосдик от 12.10.49.. 

 

Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи героиче­ски выполнили свою миссию на этой земле, создав в сотрудниче­стве с Великими душами учение Живой Этики, учение о Космиче­ской эволюции и Огненном Мире. И так же, как и другие герои­ческие личности, остались до сих пор по-настоящему непонятыми своими современниками. Оба они, глубоко понимая эволюционное значение героического начала, всячески старались поддержать его достоинство и защитить его историческую суть. «... Там, где понятие героя является чем-то смешным и даже неприличным, там разложение. По этому признаку можно судить о дряхлости нации. Завет Величайшего Духа, покидавшего нашу планету, своим оставшимся Братьям был — «творите героев!». Пришло время, когда мы все должны стать героями и творить ге­роев»Письмо Е. И. Рерих от 11.04.34.. 

 

XIX век, время становления буржуазных отношений, стандар­тизации общества, мало подходил для явления героев и их почи­тания. Это был век, «отрицающий, так сказать, — писал Т. Карлейль, — самое существование великих людей, отрицающий са­мую желательность их»Т. Карлейль. Теперь и прежде, стр. 15.. И еще: «Если сами мы холопы, для нас не может быть героев»Там же, стр. 329.. Пришедший ему на смену XX век, вре­мя социальных взрывов и катастроф, в значительной мере услож­нил проблемы героического начала, обострил его диалектику, вы­нес на поверхность того, кто называется антигероем (Он сформи­ровался в ситуации, когда развитие техники и конвейерного про­изводства привело к господству материю и сузило до предела про­странство духа). 

 

С этой точки зрения наиболее интересна для размышлений и исследований история России последних восьмидесяти лет. Именно в ее пространстве, чаще чем в какой-либо иной стране, звучало слово — «герой». Именно здесь в последние девять лет как бы не­ожиданно, но устойчиво сформировалось явление антигероя. Революция 1917 г. среди своих разрушений, пламени и крови создала пьедестал для героев. Слова — «герои революции», «герои гражданской войны» — звучали чаще иных. На пьедестале оказа­лись самые разные люди — и подлинные герои, и те, которые, подделываясь под героев, всяческими ухищрениями добивались официального признания. Революция давала место и тем, и дру­гим. В хаосе разрушения и крушений прежних устоев жизни не­редко случалось так, что недостойный присваивал лавры подлин­ного героя. Трагедия и фарс, истинный героизм и предательство шли рядом. Но несмотря на все это, революция высоко держала знамя Героя, иногда, в силу сложившихся обстоятельств, трактуя его по-своему. Эти же исторические обстоятельства формировали и облик самого героя, воинственность которого, жестокость и не­преклонность ценились выше других качеств. В то же время по­длинные герои революции обладали способностью к самопожертво­ванию и нередко забывали о себе во имя Общего дела, как они его понимали. «В том, что человек так или иначе поклоняется героям, — пишет Т.Карлейль, — что мы, все мы, почитаем и обязательно будем почитать великих людей, я вижу живую скалу среди воз­можных крушений, единственную устойчивую точку в современ­ной революционной истории, которая иначе представлялась бы бездонной или безбрежной»Там же, стр. 17..

 

Иными словами, в самом явлении героизма, даже революционного, заложено то созидательное начало, которое противостоит всем разрушениям и хаосу. Хотя рево­люция, без сомнения, несет в себе разрушительное начало. И лишь истинный героизм, заключающий в себе созидание, есть тот фундамент, опираясь на который начинают действовать созида­тельные силы Нового мира. С этой точки зрения фигура вождя революции В. И. Ленина обретает значение мирового масштаба. Когда в «Общине», в одной из книг Живой Этики, Учителя дают справедливо высокую оценку его личности, они имеют в виду, в первую очередь, то героическое начало, которое неизменно в нем присутствовало. И как бы ни оценивали его современники, а эти оценки имеют широкий диапазон от плюса до минуса, от обожест­вления до разрушения его памятников, незыблемым остается од­но — его явная роль в коренном преобразовании мира. 

 

Оценивая деятельность руководителей Французской Револю­ции, Т.Карлейль отмечает: «Но когда самый путь оказывается неровен, когда он исполнен борьбы, затруднений и опасностей, то духовный полководец, ведущий народ по такому пути, приобрета­ет преимущественный перед всеми другими интерес для пользую­щихся плодами его руководства. Это — воинствующий и ратобор­ствующий пастырь, он ведет свой народ не к мирному и честному труду, как в эпохи спокойной жизни, а к честной и отважной борьбе, как это бывает во времена всеобщего насилия и разъеди­нения, что представляет более опасное и достойное служение, без­различно, будет ли оно в то же время более возвышенным или нет»Т. Карлейль. Теперь и прежде, стр. 96..

 

Этот короткий фрагмент, написанный крупным философом XIX века, глубоко и точно объясняет трагедию и назначение чело­века, подобного Ленину. Определение — будет ли служение такой личности «более возвышенным или нет», увязано с той историче­ской ситуацией, в которой эта великая личность действует и тво­рит. То земное пространство, в котором она находится, неизбежно накладывает на нее свой отпечаток. Такой личности бывают свой­ственны ошибки, и поступки ее бывают не столь возвышенными, как хотелось бы. Но как бы то ни было, то героическое начало, которое при­сутствовало в вожде русской революции, было в нем главным и определяющим. Оно как бы сконцентрировало в себе качества многих народных героев, их стремления и надежды. Ленин умер, не доведя до конца той созидательной работы, которую он склады­вал в самых неблагоприятных для себя условиях. 

 

Вождь, пришедший ему на смену, был создателем той систе­мы, которую мы называем тоталитарной. Настала эпоха угнетения человеческого духа и мысли, кровавых расправ с инакомыслящи­ми, страха и приспособленчества. Героизм в стране в это время был возведен в культ, но содержание его далеко не соответствова­ло самому слову. «Страна героев» далеко не отвечала тем требова­ниям, которые предъявляла к такому понятию космическая эволю­ция. Здесь произошла та же подмена, которая возникла в других областях человеческой деятельности страны. Эти подмены нару­шали Великие космические законы, искажали эволюционный путь страны, замедляли развитие духа целого народа. Само понятие ге­роя и героизма было неимоверно обужено государственной идеоло­гией.

 

Всевластие правящей партии привело к тому, что герои на­значались исходя из интересов этой партии и государства. «Герой Советского Союза», «Герой Социалистического Труда», золотые звездочки на лацканах пиджаков удостоившихся этого звания, специальные привилегии, безусловное уважение к носителям этих званий. Маски героев надевали на самых разных людей, и зача­стую их нравственные качества не соответствовали не только чер­там подлинных героев, но и обычных людей. Официальная сцена тоталитарного государства не могла обойтись без этих масок и зо­лотых звездочек. «Страна героев» должна была оправдать свое на­звание. Имена героев были известны всем, на этих именах пыта­лись воспитывать молодое поколение. Однако вся система «герои­ческого» воспитания была шаткой, ненадежной и могла развалить­ся от первого же прикосновения реально осознанной жизни.

 

В то же время подлинные герои — философы, ученые, писатели, вои­ны, духовные водители не были известны народу, нередко они на­ходились в тюрьмах, гибли в концлагерях, были вычеркнуты вла­стной рукой из жизни страны, томились в изгнании. Несмотря на тяжелейшие условия жизни, они, как подлинные герои, не при­спосабливались к обстоятельствам, а стремились подчинить их се­бе; не меняли под давлением страха своих взглядов и убеждений, не сдавались духовно на милость «победителей». Их имена, вы­рванные временем из забвения, стали нам известны потом: П.Флоренский, Н.Вавилов, А.Лосев, А.Солженицын, Л.Гумилев, А.Ахматова и другие, многие другие, которые и составили, не­смотря на гибельные обстоятельства их существования, духовно-героическую основу нашего народа. Эти имена продолжают жить в нашей благодарной памяти. Всегда так было и так будет — героя венчает терновый Венец, а не призрачная корона ненадежной любви власть придержащих. 

 

На смену маскам героев, созданных тоталитарным режимом, пришли антигерои — знамение нашего времени. Нравственно не обремененные, мерящие свое достоинство деньгами, готовые на преступления и совершающие эти преступления, развращающие народ своими низкопробными шоу — они считают свободу вседоз­воленностью и средством материальной наживы. Они оказывают самое гибельное воздействие на страну в целом. Их разрушительный потенциал — яркое свидетельство того, что героическое сози­дательное начало им чуждо. Среди этой огромной стаи антигероев, выплывших на поверхность, есть и бизнесмены, и члены прави­тельства, и мафиози, и государственные чиновники, и услужливые политики, и продажные журналисты. И вновь, как во времена то­талитаризма, не допущены к власти и главным делам страны по­длинные герои. 

 

Сейчас, когда нашему обществу навязывают чуждые взгляды и чуждые ценности, как никогда мы нуждаемся в проявлении ис­тинного героического начала, которое скрыто в глубине народа, в его духовных хранилищах. Можно утверждать, что противостояние подлинных героев и антигероев, носителей света и приверженцев тьмы, есть главное направление духовного развития нашей страны и народа в данный период. Пока существует в народе опора для героического начала, народ этот останется народом, хранящим свое духовное и истори­ческое достояние. Исчезновение этого начала приводит к разруше­нию и гибели самого народа. «Не может человек более печальным образом засвидетельствовать свое собственное ничтожество, как высказывая неверие в великого человека»Т. Карлейль. Теперь и прежде, стр. 16.. 

 

Вот почему тогда, в 1989 году, когда никто из нас и не подо­зревал, что нас ждет впереди, мудрец и мыслитель — Святослав Николаевич Рерих проницательно сказал: «Нужны герои». «Нужны герои» — вот главный смысл очерков Николая Кон­стантиновича Рериха. Представленный читателю сборник его очерков лишний раз убеждает нас в необходимости героического, созидательного и спасительного начала. Когда надвигается тьма, только неугасимый свет героев может ее победить и рассеять. 

​

Будем помнить об этом.