В письме из Вологды он писал: «Хорошо на Севере, спокойно, пахнет стариною, и люди здесь истые, крепкие…» [3, с.307]. Здесь было задумано и  его путешествие на Север. Исследователи творчества художника считают,  что Верещагин стал своеобразным первооткрывателем культурной самобытности русского Севера, за ним последовали и другие.  С болью наблюдал он за тем, как развитый  в петровскую эпоху (XV – XVI вв.) край теперь переживал упадок своего развития. В одном из исследований тех лет отмечается, что «…Север как пространство предстоящей геополитической инженерии, которое, хотя и принадлежит к государственной территории России, но совершенно не освоено, находится в состоянии хронического застоя и забвения – т.е. пережило когда-то пик в своем развитии (связываемый с Петровской эпохой)» [6, с.5].

    

Как случилось так, что Север утратил свою культурную самобытность?

Ведь если Петр Великий оценил значение Севера для России и прилагал все силы к его развитию, то в дальнейшем более быстрое развитие коммуникаций в других частях государства и обращенность их преимущественно на запад привели Архангельск и возглавляемый им обширный регион от процветания к кризису. Север «остался без путей сообщения и совершенно обособленным», «капиталы отшатнулись от Белого моря, торговля и промыслы начали падать, а жители Севера, несмотря на окружающие их богатства, стали испытывать постоянную нужду» [6, с.8].

​

В 1894 году Верещагин  осуществил давно задуманное путешествие на Русский Север по северным рекам  Пинеге,  Вычегде и Северной Двине до Архангельска, посетил Соловки на Белом море – места, как он сам считал,  проникнутые  «русским духом». Именно в северной глубинке Верещагин надеялся найти материальные подтверждения проявлению этого духа. Художник устал от войны и претензий со стороны критиков, а русский север одарил его покоем и умиротворением.  

        

Как отмечал в своих дневниках сам художник, одна из главных целей путешествия на Север – найти и описать (изобразить) древние деревянные церкви XVI-XVII веков, никем тогда еще не изученные и не запечатлённые. В своём дневнике он признаётся: «Мне давно хотелось поближе ознакомиться с деревянными церквами на севере, из года в год бесцеремонно разрушаемыми; чтобы осмотреть те, к которым не нужно трястись по проселкам, на телеге, я решил построить себе барку и на ней спуститься до Архангельска, останавливаясь по Северной Двине не только там, где пристают пароходы, но и где Бог на душу положит – где постройки или местность окажутся почему-либо интересными» [1, с.1].

​

Ко всем своим поездкам по «родной старине» Верещагин тщательно готовился. Он разыскал и изучил полезные книги: путешествия Лепехина и Челищева, очерки Немировича-Данченко и местных краеведов с описанием прошлого и настоящего русского Севера. К весне была построена по его чертежам яхта, которая  могла идти под парусом, с помощью мотора, вёсел, а при необходимости её тянули с берега. Как бывший гардемарин Морского корпуса и знаток этих мест он понимал, какое судно нужно для плавания по Северной Двине, опасной в бурную непогоду, заманчивой и привлекательной в летние ночи… На яхте всё для этого было предусмотрено, тем более,  что художник путешествовал с женой и маленькой дочкой. [2, с.317].

​

Однако, как потом оказалось, путешественники столкнулись и с серьезным рисками. В пути Верещагиных чуть было не раздавило плотами и не потопило северным шквальным ветром — «сиверкой». Но главная цель экспедиции – найти деревянные церкви – была достигнута, а риски для Верещагина были делом привычным: за плечами художника было знание морского дела, опыт Индии, Туркестана и Русско-Турецкой войны, на которой он был ранен и получил самую ценную для него награду – Георгиевский крест. Подробно и интересно для широкого круга читателей это путешествие описано в книге К. Коничева «Повесть о Верещагине» в главе «Весной на Севере» [3, с.325]. Воспользуемся этим и другими доступными материалами, включая записи самого художника, чтобы получить представление о путешествии и его результатах. 

​

​​Вологда   

     

Отправной точкой путешествия стала Вологда. Как известно, история города тесно связана с именем Ивана Грозного. Художник вспоминает: «Род мой из Вологды, тем с большею симпатиею даю несколько набросков этого городка, потонувшего в березках – одного из представителей старой «деревянной» России, с каждым годом уступающим место «каменной»…. Русские заселили Вологодскую область совсем прочно со времен Ивана Грозного...» [3, с.307].