Заблестели звезды, из-за деревьев медленно выплыл месяц. Где-то залаяла собака.

- Есть здесь кто-нибудь? – спросил туман. Но никто не ответил, потому что некому было отвечать. Тогда туман поднялся – легкий и белый. Он потанцевал на лужайке, затем немного полежал. Опять поднялся, протянулся над озером, а потом пробрался в лес.

- Кто ты, приятель? – спросил паслен, который не спал и испускал одуряющий запах для собственного удовольствия. Туман, не отвечая, продолжал свой танец.

- Я тебя спрашиваю, кто ты? – повторил паслен. – А если ты опять не ответишь, я подумаю, что ты невежа!

- Сейчас я тебя обниму! – и туман так плотно обхватил цветок своими длинными влажными руками, что у того совсем отсырели листья.

- Ох! Ох! – закричал паслен. – Убери, пожалуйста, свои руки, милый друг. Меня будто выкупали в пруду. И чего ты рассердился, я ведь просто спросил, кто ты такой.

Туман поднялся повыше.

- Кто я такой?! – воскликнул он. – Ты все равно не поймешь, если я тебе скажу.

- А ты все-таки попробуй!

- Я капля росы на цветке, я облако в небе, туман на лугу.

- Что, что? – удивился паслен. – Повтори-ка еще разок! Ну, росу-то я знаю, она каждое утро висит на моих листьях, но я что-то не вижу между вами сходства.

- И все же это я и есть, - настаивал туман. – Напрасно ты меня не хочешь признавать. Я должен постоянно менять свой облик. Я бываю и росой, и дождем или теку через лес прозрачной струйкой ручья. Когда же я вечером танцую на лугу, люди говорят: «Вот поднялся туман».

- Странная история! – сказал паслен. – Может быть ты мне расскажешь об этом подробнее? Впереди ночь, мне скучно стоять здесь одному.

- Ну что же, я могу тебе поведать эту грустную историю, - сказал туман и собрался уже лечь рядом, но цветок испуганно затряс листьями.

- Нет, нет, будь добр, держись от меня подальше. Ну хотя бы до тех пор, пока мы хорошо познакомимся.

Туман улегся немного поодаль и начал:

- Я родился глубоко, туда не достают твои корни. Там я и мои братья (надо тебе сказать, что моя семья очень велика!) пробирались в темноте в виде чистого, как кристалл, подземного ключа. В один прекрасный день мы выскочили на солнце у подножия холма. Уверяю тебя, это было очень приятно! Мы журчали по камешкам, плескались о берег, хорошенькие рыбки резвились в наших струях, а деревья наклонялись и смотрели в воду, как в зеркало.

Ах, это было счастливейшее время моей жизни!

- Но все-таки, как ты стал туманом? – нетерпеливо перебил паслен. – ручей я знаю. Когда бывает тихо, я слышу его.

Туман поднялся и немного покружился по лужайке, чтобы размяться. Затем вернулся и продолжал:

- Бежали мы, бежали. Потом влились в большое озеро. На воде качаются кувшинки. Над ними вьются синие стрекозы. Озеро было зеркально-гладкое. Мы бежали по дну. Там было мрачно и неуютно! Я выбрался на поверхность. Улегся на солнышке среди круглых листьев кувшинки. Но вы! Солнце здесь жгло немилосердно, и я горько пожалел, зачем не остался на дне.

- Но все это мне совершенно неинтересно, - заметил паслен. – Скоро ли появится туман?

- Он здесь! – Туман так крепко обнял цветок, что тот чуть-чуть не задохнулся.

- Ой, ой, ой! – закричал паслен. – До чего же ты раздражителен! Отойди-ка и рассказывай все, что хочешь.

Вечером, к закату солнца, мне вдруг стало удивительно легко, - продолжал туман. – Я не понимал, в чем дело, но чувствовал, что от солнечных лучей очень изменился. Теперь я мог летать по воздуху. И действительно, я полетел. Все выше и выше. Тут я встретился с многими моими братьями, которых постигла та же участь. Мы полетели по небу – мы сделались облаком.

- Невероятно! – покачал головой паслен.

- Тем не менее, все это так. Именно так! Нас нес ветер. К нам присоединились другие облака, и вот мы полились на землю. Дождь. Какой переполох: цветы поспешно закрывали чашечки, птицы прятались, только гуси и утки радовались, да крестьянин был очень доволен, хотя он совсем промок. Для посевов дождь как раз был кстати!

- Значит, ты и ручей, и облако, и дождик, - сказал паслен. – Много дел у тебя!

- Еще бы! Я не знаю ни минуты покоя!

- А все-таки ты не рассказал мне все. Как же ты стал туманом? – заметил паслен. – Только, умоляю тебя, не раздражайся! Я предпочитаю еще раз выслушать всю историю с самого начала, чем очутиться в твоих ужасных сырых объятиях. _ Туман вздохнул, пролил несколько слезинок и стал рассказывать дальше:

- Падая, я надеялся, что снова попаду подземный источник. Но меня поймали корни дерева и запрягли в работу: целый день я должен был бегать от них к веткам и листьям и обратно. Словно я вьючное животное, понимаешь? Мне пришлось разносить веткам и листьям пищу, которую корни высасывают из земли. Только вечером я получил свободу. Когда зашло солнце, цветы и деревья глубоко вздохнули, и с этим вздохом я и мои братья легким туманом поднялись вверх. Ночью мы танцуем на лугу. А утром, когда взойдет солнце, мы все повиснем на листьях светлыми капельками росы. 

Ты стряхнешь эту капельку, она упадет на землю, проникнет вглубь и попадет в подземный источник… А потом все пойдет снова: из ручья в озеро, из озера в воздух, из воздуха …

- Стой! – закричал паслен. – У меня уже голова кружится!

Неподалеку зашевелилась лягушка. Защебетали птицы. Вот и солнце выглянуло из-за холма.

- Это что такое? – удивилось солнце. – Да тут ничего не разглядишь. Эй, утренний ветер! Вставай да прогони туман!

Налетел утренний ветер – и тумана не стало. Первые лучи солнца упали прямо на паслен. – Вот уже и солнце! – воскликнул цветок. – Надо закрываться. А куда же девался туман?

- Я здесь! – обрадовалась капля росы, висевшая на стебле паслена и блестевшая на солнце.

- Как! – недоверчиво сказал паслен и поспешно отряхнулся.

Солнце посмеялась над ним, а капля, сверкнув бриллиантом, упала на землю.